|
|
|
 |
 |
 |
|
Предыдущие |
|
|
Индивидуально-психологические особенности образа тела
у мужчин
|
|
Аннотация. В статье представлены результаты исследования индивидуально-психологических особенностей образа тела у мужчин и женщин молодого возраста. Обследовано 50 здоровых испытуемых в возрасте от 20 до 22 лет (в том числе 30 женщин и 20 мужчин). В качестве тестовых методик применялись: опросники «Идеальное представление образа тела» (BIQ) Т.Ф. Кэша, «Инвентаризация случаев дисфории образа тела в зависимости от ситуаций» (SIBID) Т.Ф. Кэша, «Инвентаризация мыслей о внешности» (ASI) Т.Ф. Кэша, «Дифференциальный тест рефлексии» (ДТР) Д.А. Леонтьева, Е.М. Лаптевой, Е.Н. Осина и А.Ж. Салиховой, «Многомерная шкала перфекционизма» (MPS) П.Л. Хьюитта и Г.Л. Флетта (адаптация И.И. Грачевой), «Опросник выраженности психопатологической симптоматики» (SCL-90-R) Л.Р. Дерогатис (в адаптации Н.В. Тарабриной), проективная методика «Форма тела» Д.А. Бесковой. Результаты исследования показали, что в группе мужчин показатели образа тела и индивидуально-психологических свойств личности образуют между собой большее число корреляционных связей, чем в группе женщин, при этом содержание коррелирующих друг с другом параметров у мужчин и у женщин различается.
Ключевые слова: образ тела; удовлетворенность образом тела; границы тела; индивидуально-психологические свойства личности; лица молодого возраста; мужчины; женщины.
Ссылка для цитирования размещена в конце публикации.
Актуальность исследования
Актуальность настоящего исследования обусловлена широким распространением среди населения неудовлетворенности собственным внешним обликом, приобретающей характер эпидемии [34]. Особенно остро данная проблема стоит в молодом возрасте (20—25 лет), который в большинстве случаев совпадает с формальным началом взрослой жизни, то есть, в сравнении с предыдущими возрастными периодами, индивид становится более свободным в выборе образа жизни, собственных версий телесной красоты и стратегий их достижения. Важным моментом развития на данном возрастном этапе является устойчивое обретение собственной идентичности (то есть целостного представления о самом себе, отношения к своему «Я», а также понимания своих психологических границ и управления ими) и понимание идентичности другого человека, позволяющее решить, какой линии поведения и степени близости следует придерживаться по отношению к нему [20]. В этих процессах важную роль играют телесная чувствительность и телесная репрезентация. Телесная чувствительность лежит в основе чувства индивидуальности, понимания своих психологических границ и управления ими [11]. Телесная репрезентация в среде современной молодежи имеет существенное (а подчас и решающее) значение в оценке личных качеств и психологических особенностей индивида и в его признании или исключении из социальной группы [1]. Обладателям красивых, спортивных тел приписываются такие качества, как сила воли, целеустремленность и чувство стиля, тогда как неспособность создать телесный перформанс, соответствующий ожиданиям общества и/или социальной группы, может служить причиной исключения из группы, маргинализации, осуждения, негативной оценки характера [1; 12].
Индивиды, чья внешность отличается от идеального образа, могут испытывать недовольство телом, нередко сопровождающееся чувством вины, неадекватности и малоценности для окружающих, что затрудняет решение основной для данного возраста задачи развития — формирования способности к близким отношениям [20]. При этом степень недовольства собственной внешностью мало зависит от реальных антропометрических показателей (например, люди с низким весом могут считать себя чрезмерно полными) и от степени привлекательности в оценках других людей [5; 28]. Дистресс, связанный с внешностью, может проявляться в эмоциональном, когнитивном и поведенческом плане и принимать разные формы — от умеренного ощущения собственной непривлекательности до выраженной одержимости физической внешностью [5], что нередко влечет за собой различные нарушения пищевого поведения и нездоровые манипуляции с собственным телом с целью достижения желаемых телесных изменений [25; 28; 35]. Отсутствие во многих случаях связи между субъективными оценками внешности и объективными показателями свидетельствует о том, что причинами недовольства собственной внешностью могут выступать не только антропометрические данные индивида, но также особенности его мотивационно-личностной и аффективной сфер, приводящие к искажению образа тела [8; 10].
В психологии образ тела в общем смысле понимается как «сложное комплексное единство восприятия, установок, оценок, представлений, связанных с телесной внешностью и с функциями тела» [16, с. 22].
Дж. К. Томпсон выделяет следующие компоненты структуры образа тела: 1) перцептивный компонент, отражающий представление человека о его собственной физической внешности; 2) оценочный компонент, включающий в себя установки человека в отношении своего тела — ценность (степень удовлетворенности или неудовлетворенности своим телом) и валентность (мера значимости телесного образа для самооценки); 3) поведенческий компонент, отражающий степень влияния восприятий или ощущений человека в отношении собственного тела на его поведение [36].
По В.А. Шонфельду, структура образа тела и на сознательном, и на бессознательном уровнях определяется сложной констелляцией психологических компонентов, которые могут быть классифицированы следующим образом: 1) актуальное субъективное восприятие тела — как его внешнего вида, так и способности к функционированию; 2) интернализированные психологические факторы, вытекающие из личного опыта и эмоциональных переживаний индивида, и искажения концепции тела в виде соматических иллюзий; 3) социальные факторы (способы реагирования родителей и социума на индивида и его интерпретация их реакций); 4) идеальный образ тела, выражающийся в установках индивида в отношении тела, производных от его переживаний, восприятия, сравнений и идентификаций с телами других людей [33, c. 846].
Согласно современным представлениям, образ тела динамичен и формируется под влиянием физиологических, психологических и социокультурных факторов [16; 18; 37]. Важную роль в построении индивидуального образа тела играют закрепленные в культуре критерии оценки [38]. В частности, происходит постоянное сличение реального образа тела с идеальным телесным образом, отражающим особенности телесного канона, то есть характерные для данной культуры социально-нормативные представления о том, каким является и каким должно быть человеческое тело [3].
Телесные каноны — это неотъемлемый атрибут культуры любого общества. Они существенно меняются в ходе исторического развития общества, оказывая сильнейшее воздействие на реальное поведение людей. Не стала исключением и современная культура с ее телесно-визуалистской ориентацией, которая выражается в потребительстве (консюмеризме), культе здоровья, сексуальной активности, формировании и продвижении привлекательных имиджей в рекламе, политике, искусстве, роли новой образности в виртуальной реальности информационных технологий [17]. Современное общество, общественное сознание охвачены идеей идеального тела и всячески укрепляют социальные установки и представления, направленные на возвеличивание идеального физического тела и стремление к нему [2]. Стройность является не столько желаемым, сколько вмененным качеством. Стройное, красивое и вечно молодое тело подается как неотъемлемый атрибут социального успеха и счастья. В особенности это относится к женской телесности, которая традиционно оценивается с точки зрения соответствия стандартам привлекательности [7] и через призму которой в нашем обществе принято воспринимать социальные роли женщины и ее личность [21].
С. Хартер отмечает, что стереотипы внешности, изображаемые в средствах массовой информации, становятся всё более и более радикальными и сложными для соответствия. При этом требования к идеальному женскому телу являются более жесткими и трудновыполнимыми, чем к мужскому, и не учитывают неизбежные физические изменения, связанные с взрослением, беременностью и грудным вскармливанием [19]. Современные СМИ часто представляют в качестве желательных «улучшенные» с помощью компьютера образы моделей с маловероятным и искусственно созданным сочетанием физических особенностей (например, узкие бедра и большая грудь) [29]. Это может способствовать возникновению недовольства собственным «несовершенным» телом и нездоровых установок относительно питания [32].
Особенно уязвима к подобным влияниям СМИ молодежь. Дефицит собственного телесного опыта и необходимых знаний в области физиологии человека делает молодых людей некритичными в отношении транслируемых в СМИ эталонов красоты, пропагандируемых способов достижения физического совершенства и насаждаемых мифов о возможности практического осуществления любых представлений о теле.
Внимание к подробностям телесного опыта тесно связано с «нормативным недовольством» — рутинизированной проблематизацией собственной внешности, которая особенно характерна для женщин [30, c. 213]. Данные современных исследователей свидетельствуют о том, что, вопреки расхожему мнению, мужчины озабочены своей внешностью не меньше женщин [22], но уровень удовлетворенности собственной внешностью у женщин значительно ниже, чем у мужчин [27]. Так, проведенный А. Фейнголдом и Р. Маззеллой метаанализ 222 исследований за последние 50 лет показал, что на протяжении всей жизни, начиная с подросткового возраста, женщины проявляют больше недовольства своим телом, чем мужчины, и эта тенденция прослеживается во многих аспектах образа тела, в том числе в излишне критической оценке собственной физической привлекательности. При этом у мужчин недовольство своим телесным обликом к 60-ти годам постепенно снижается, тогда как у женщин оно остается на прежнем уровне и лишь меняет содержание: если в молодом возрасте преобладает чрезмерный контроль над весом, телесными формами и обеспокоенность впечатлением, которое они производят на окружающих, то в старшем возрасте (50—65 лет) эти проблемы отходят на второй план, преобразуясь в опасения по поводу заметных признаков старения [24].
Считается, что более низкая (по сравнению с мужчинами) удовлетворенность женщин своим телом является следствием их большей подверженности социокультурным влияниям, связанным с идеализаций внешнего облика [6; 9] и с особенностями их стратегий сравнения и оценки внешности (женщины, оценивая свою внешность, более самокритичны и склонны сравнивать свое лицо и форму тела с другими женщинами, у которых, по их мнению, эти параметры лучше, чем у них самих, тогда как мужчины при сравнении собственной внешности склонны обнадеживать себя и чаще демонстрируют убеждение в своей способности достичь физического совершенства) [23] и большей чувствительности к несоответствию реального и идеального образов тела [19].
Поскольку всякий психический образ является результатом действия «внешних причин через посредство внутренних условий» [15, с. 8], то и особенности собственного образа тела не объясняются одними только внешними (социокультурными) влияниями, а являются результатом преломления внешнего через внутреннее и, прежде всего, через особенности телесного опыта индивида и индивидуально-психологические свойства его личности. Так, установлено, что у пациентов с тревожно-фобическими расстройствами повышены показатели проницаемости границ телесности, что коррелирует с более выраженным переживанием стресса, чем у лиц с отчетливыми границами [4]. Дпрессивных пациентам больше, чем тревожным пациентам, свойственен дефицит ясной представленности границ образа «Я» и, соответственно, чувства общей адаптивности, безопасности, защищенности «Я» от вторжений внешней среды [13; 25; 26; 39]. Люди, страдающие ожирением, имеют слабые, неотчетливые границы образа тела и воспринимают свою жировую ткань как защитный слой, усиливающий недостаточно отчетливые границы [4]. Негативные эмоции опосредуют взаимосвязь между собственным телесным образом и нарушениями пищевого поведения у женщин [31]. «Искажения» образа телесного «Я» (преуменьшение или преувеличение ширины значимых частей тела) при нервной анорексии и эндогенном ожирении являются результатом действия механизма «когнитивного подтверждения аффективного отношения», а именно: лица с низким уровнем удовлетворенности телом и низкой самооценкой своих телесных качеств склонны к переоценке размеров тела, а лица с высокой удовлетворенностью своим телесным обликом и высокой самооценкой — к недооценке размеров тела [8].
Итак, взаимосвязи искажений образа тела с особенностями индивидуально-психологических свойств личности постулируются многими авторами, однако в подавляющем большинстве подобных исследований в качестве испытуемых выступают либо лица с выраженными нервно-психическими и/или соматическими нарушениями, либо здоровые лица преимущественно подросткового возраста, тогда как у здоровых лиц молодого возраста особенности взаимосвязи образа тела и индивидуально-психологических свойств личности изучены недостаточно.
Цель исследования — изучить индивидуально-психологические особенности образа тела у мужчин и женщин молодого возраста.
Материалы и методы исследования
В исследовании приняли участие 50 здоровых добровольцев в возрасте от 20 до 22 лет (средний возраст — 21,27 ± 1,03 лет), в том числе 30 женщин и 20 мужчин. Выборка испытуемых формировалась целенаправленно, в соответствии с принятыми и специально разработанными критериями отбора испытуемых: отсутствие острых и хронических соматических и нервно-психических нарушений на момент исследования и, по меньшей мере, в течение одного месяца до и после исследования; масса тела не выходит за пределы ±15% по весо-ростовому индексу Кетле; для женщин: отсутствие беременности на любых сроках. Все испытуемые дали добровольное информированное согласие на участие в исследовании.
В исследовании применялись проективная методика «Форма тела» Д.А. Бесковой, опросники «Идеальное представление образа тела» (BIQ) Т. Кэша, «Инвентаризация случаев дисфории образа тела в зависимости от ситуаций» (SIBID) Т. Кэша, «Инвентаризация мыслей о внешности» (АSI) Т. Кэша, «Опросник выраженности психопатологической симптоматики» (SCL-90-R) Л.Р. Дерогатис (в адаптации Н.В. Тарабриной), «Дифференциальный тест рефлексии» (ДТР) Д.А. Леонтьева, Е.М. Лаптевой, Е.Н. Осина и А.Ж. Салиховой, «Многомерная шкала перфекционизма» (MPS) П.Л. Хьюитта и Г.Л. Флетта (адаптация И.И. Грачевой).
Математико-статистический анализ осуществлялся с помощью одномерного ANOVA и критерия ранговой корреляции r Спирмена.
Результаты исследования
Средние значения показателей удовлетворенности образом тела и параметров границ тела в группах мужчин и женщин отражены в табл. 1.
Таблица 1
Средние значения показателей образа тела в исследуемых группах
Условные обозначения: * — значимые различия при р≤0,05;
** — значимые различия при р≤0,01.
Согласно данным в табл. 1, показатели самооценки внешности и физических данных по методике «Идеальное представление образа тела» (BIQ) в обеих группах соответствуют среднему уровню, что свидетельствует об умеренно выраженном несовпадении интернализированных социальных стереотипов и стандартов и представлений о собственной внешности и о средне-выраженной неудовлетворенности образом собственного тела. При этом, по данным ANOVA, у женщин показатели неудовлетворенности образом тела значимо выше, чем у мужчин (при р≤0,05).
Показатели негативных эмоций, сопровождающих образ тела в различных ситуациях, по методике «Инвентаризация случаев дисфории образа тела в зависимости от ситуаций» (SIBID) в обеих группах соответствуют низкому уровню. Иными словами, недовольство образом тела у женщин и мужчин проявляется лишь в отдельных ситуациях и по своей интенсивности никогда не достигает крайней степени выраженности. При этом, по данным ANOVA, у мужчин показатели негативных эмоций, сопровождающих образ тела в различных ситуациях, значимо выше, чем у женщин (при р≤0,05).
Показатели дисфункциональных схем, мнений и мыслительных стереотипов по поводу внешности по методике «Инвентаризация мыслей о внешности» (ASI) в обеих группах соответствуют среднему уровню. Это свидетельствует о том, что дисфункциональные когнитивные схемы по поводу внешности и у женщин, и у мужчин выражены умеренно. При этом, по данным ANOVA, у женщин показатели дисфункциональных схем по поводу внешности значимо выше, чем у мужчин (р≤0,01).
Показатели сформированности телесных границ по методике «Форма тела» в обеих группах соответствуют низкому уровню. При этом, по данным ANOVA, в исследуемых группах показатели сформированности границ тела значимо не различаются.
Показатели проницаемости телесных границ по методике «Форма тела» в обеих группах соответствуют среднему уровню. Иными словами, у женщин и мужчин поиск контактов с внешним миром и стремление к избеганию взаимодействий с окружающим миром относительно сбалансированны. При этом, по данным ANOVA, в исследуемых группах показатели проницаемости телесных границ значимо не различаются.
Показатели гибкости телесных границ по методике «Форма тела» в обеих группах снижены. Это свидетельствует о некоторой ригидности телесных границ. При этом, по данным ANOVA, в исследуемых группах эти показатели значимо не различаются.
Средние значения показателей индивидуально-психологических свойств личности в исследуемых группах представлены в табл. 2.
Таблица 2
Средние значения показателей индивидуально-психологических свойств
личности
в исследуемых группах
Условные обозначения: * — значимые различия при р≤0,05;
** — значимые различия при р≤0,01.
Согласно данным, представленным в табл. 2, в обеих группах средние значения показателей всех исследуемых видов перфекционизма соответствуют среднему уровню выраженности. При этом в группе женщин показатели всех оцениваемых параметров перфекционизма несколько ниже, чем в группе мужчин. По данным ANOVA, в сравнении с женщинами у мужчин значимо выше показатели перфекционизма, ориентированного на других (при р≤0,01), и интегрального показателя перфекционизма (при р≤0,05).
Средние значения показателей системной рефлексии в обеих исследуемых группах соответствуют нижней границе среднего уровня. Это означает, что у испытуемых недостаточно развиты способности самодистанцирования и взгляда на себя со стороны, с охватом одновременно полюса субъекта и полюса объекта.
Средние значения показателей интроспекции в исследуемых группах соответствуют среднему уровню. Это означает, что склонность к сосредоточению на собственном состоянии и собственных переживаниях выражена у них умеренно.
Средние значения показателей квазирефлексии и у мужчин, и у женщин соответствуют нижней границе среднего уровня. Это означает, что испытуемым в целом не свойственно уходить в резонерские спекуляции, беспочвенные фантазии и в посторонние размышления — о прошлом, будущем, о том, что было бы, если бы…
Средние значения показателей методики SCL-90-R и у мужчин, и у женщин не превышают нормы. Это означает, что психопатологические проявления испытуемым в целом не свойственны. По данным ANOVA, в сравнении с мужчинами у женщин значимо повышены показатели межличностной сензитивности (при р≤0,05) и депрессивности (при р≤0,05), но и у женщин они не достигают уровня психопатологических проявлений.
Далее проводилось изучение тесноты и характера связей между показателями образа тела и индивидуально-психологических свойств личности в исследуемых группах с использованием критерия ранговой корреляции Спирмена. Значимые корреляционные связи показателей степени выраженности дисфункциональных схем и мыслительных стереотипов о важности, значении и влиянии внешности на жизнь по методике «Инвентаризация мыслей о внешности» (ASI) с показателями индивидуально-психологических свойств личности в группах мужчин и женщин отображены на рис. 1.
Рис. 1. Значимые связи показателей степени выраженности дисфункциональных схем относительно внешности и индивидуально-психологических свойств личности в группах.
Как видно из представленных на рис. 1 данных, в группе женщин показатели степени выраженности дисфункциональных схем и мыслительных стереотипов о важности, значении и влиянии внешности на жизнь образуют значимые прямые корреляции с показателями тревожности (при р≤0,01). Иными словами, женщины, отличающиеся повышенной тревожностью, более подвержены влиянию различных социальных стереотипов о важности и значении внешности и их некритичному усвоению. В свою очередь, повышенная зависимость женщины от внешних мнений, суждений и оценок и от собственных дисфункциональных убеждений относительно внешности может повышать у нее тревожность и неуверенность в себе.
В группе мужчин показатели степени выраженности дисфункциональных схем и мыслительных стереотипов о важности, значении и влиянии внешности на жизнь образуют значимые прямые корреляции с показателями межличностной сензитивности (при р≤0,01), обсессивности-компульсивности и паранойяльности (для всех — при р≤0,05) и отрицательно связаны с показателями враждебности и индекса наличного симптоматического дистресса (для всех — при р≤0,05). Иными словами, среди мужчин воздействию дисфункциональных убеждений относительно внешности в большей степени подвержены те индивиды, которые отличаются повышенной чувствительностью, робостью, застенчивостью и ранимостью в межличностных отношениях, чувством собственной недостаточности, чрезмерной зависимостью от социальных условностей, излишней осторожностью, педантичностью, скрупулезностью, психологической ригидностью, озабоченностью собственной продуктивностью в ущерб получению удовольствия и межличностным отношениям, подозрительностью, отрицанием и проекцией собственной враждебности и склонностью к укрытию своих психопатологических симптомов.
Таким образом, в группе мужчин показатели степени выраженности дисфункциональных схем и мыслительных стереотипов относительно внешности образуют большее количество значимых связей с показателями индивидуально-психологических свойств личности, чем в группе женщин. Учитывая данные литературы о более жестких и трудновыполнимых требованиях к идеальному женскому телу по сравнению с мужским [19; 29] и выявленную в настоящем исследовании значимо большую степень выраженности дисфункциональных убеждений относительно внешности в женской группе в сравнении с мужской, можно предположить, что мужчины в целом более устойчивы к воздействию социальных предрассудков о важности, значении и влиянии внешности на жизнь, чем женщины (для большинства из которых, как было отмечено выше, проблематизация внешности является рутинизированной [30], то есть привычной), а наличие дисфункциональных убеждений и мыслительных стереотипов относительно собственной внешности у мужчин сопряжено с большей психопатизацией личности, чем у женщин.
Значимые корреляционные взаимосвязи показателей негативных эмоций, которые сопровождают образ тела в различных ситуациях, с показателями индивидуально-психологических свойств личности (по методике «Инвентаризация случаев дисфории образа тела в зависимости от ситуаций» (SIBID)) в группах мужчин и женщин отображены на рис. 2.
Рис. 2. Значимые связи показателей степени выраженности негативных эмоций, сопровождающих образ тела в различных ситуациях, и индивидуально-психологических свойств личности в двух группах.
Как видно из представленных на рис. 2 данных, в группе женщин показатели степени выраженности негативных эмоций, сопровождающих образ тела в различных ситуациях, образуют значимые прямые корреляции с показателями неудовлетворенности образом тела, депрессивности, враждебности, обсессивности-компульсивности, психотизма, индекса тяжести психопатологических симптомов, числа психопатологических симптомов (для всех — при р≤0,01), интроспекции, соматизации, межличностной сензитивности, тревожности, фобической тревожности и индекса наличного симптоматического дистресса (для всех — при р≤0,05). Иными словами, негативные эмоции, сопровождающие образ тела в различных жизненных ситуациях, более выражены у тех женщин, которые чрезмерно озабочены своей внешностью и ее несоответствием нереалистическому телесному идеалу, склонны к чрезмерному «самокопанию» и к соматизации, отличаются психологической ригидностью, депрессивностью, повышенной тревожностью, обилием страхов и фобий, наличием навязчивых состояний, подозрительностью, враждебностью, ранимостью, обидчивостью, избегающим, изолированным стилем жизни и общей тенденцией к психопатизации.
В группе мужчин показатели негативных эмоций, связанных с образом тела в различных ситуациях, образуют значимые прямые связи с показателями межличностной сензитивности, обсессивности-компульсивности, паранойяльности, числа психопатологических симптомов, индекса наличного симптоматического дистресса, дисфункциональных схем относительно внешности (для всех — при р≤0,01), интроспекции, депрессивности (для всех — при р≤0,05) и значимые обратные связи с показателями замкнутости контура телесных границ, системной рефлексии и перфекционизма, ориентированного на других (для всех — при р≤0,05). Иными словами, негативные эмоции, сопровождающие образ тела в различных жизненных ситуациях, в большей степени выражены у тех мужчин, которые отличаются наличием устойчивых дисфункциональных схем и мыслительных стереотипов о важности внешности, склонностью к самокопанию, недостаточно развитой способностью самодистанцироваться и смотреть на себя со стороны, гиперсензитивностью по отношению к внешним воздействиям, робостью, застенчивостью и ранимостью в межличностных отношениях, чувством собственной недостаточности, заниженным уровнем требований к окружающим, депрессивностью, чрезмерной зависимостью от социальных условностей, излишней осторожностью, педантичностью, скрупулезностью, психологической ригидностью, озабоченностью своей продуктивностью в ущерб получению удовольствия и межличностным отношениям, подозрительностью и общей тенденцией к психопатизации.
Значимые корреляционные взаимосвязи показателей неудовлетворенности образом собственного тела (несовпадения интернализированных социальных стереотипов, стандартов и представлений о собственной внешности с физическими данными) по методике «Идеальное представление образа тела» (BIQ) с показателями индивидуально-психологических свойств личности в группах мужчин и женщин отображены на рис. 3.
Рис. 3. Значимые связи показателей неудовлетворенности образом собственного тела и индивидуально-психологических свойств личности в двух группах.
Как видно из представленных на рис. 3 данных, в группе женщин показатели неудовлетворенности образом собственного тела образуют значимые прямые связи с показателями обсессивности-компульсивности и негативных эмоций, сопровождающих образ тела в различных жизненных ситуациях (для всех — при р≤0,01), депрессивности и индекса наличного симптоматического дистресса (для всех — при р≤0,05). Иными словами, неудовлетворенность образом своего тела более выражена у тех женщин, которые отличаются выраженными навязчивыми состояниями, депрессивностью и дисфорией по поводу собственной внешности в различных ситуациях.
В группе мужчин показатели неудовлетворенности образом своего тела образуют значимые прямые связи с показателями квазирефлексии, перфекционизма, ориентированного на себя, интегрального показателя перфекционизма, гибкости телесных границ (для всех — при р≤0,01), тревожности и враждебности (для всех — при р≤0,05). Иными словами, неудовлетворенность образом собственного тела более выражена у тех мужчин, которые отличаются повышенной тревожностью, враждебностью, чрезмерной требовательностью к себе, склонны избегать контактов с внешним миром, уходить в резонерские спекуляции и в беспочвенные фантазии (о прошлом, будущем, о том, что было бы, если бы…).
Таким образом, в группе мужчин показатели неудовлетворенности образом собственного тела образуют большее количество значимых связей с показателями индивидуально-психологических свойств личности, чем в группе женщин. Учитывая данные литературы [24; 27; 30] и результаты настоящего исследования, свидетельствующие о значимо более высоком уровне удовлетворенности собственной внешностью в мужских группах по сравнению с женскими группами, можно предположить, что появление выраженной неудовлетворенности образом собственного тела у мужчин сопряжено с большей психопатизацией личности, чем у женщин.
Заключение
Согласно результатам проведенного исследования, показатели образа тела и индивидуально-психологических свойств личности у здоровых лиц молодого возраста образуют между собой большое количество статистически значимых связей. При этом сравнительный анализ корреляционных матриц в группе мужчин и в группе женщин свидетельствует о существовании определенных межгрупповых особенностей, которые проявляются как в количественном плане (в группе мужчин выявлено большее количество значимых связей между анализируемыми параметрами), так и в качественном отношении (содержание коррелирующих друг с другом параметров образа тела и индивидуально-психологических свойств личности у мужчин и у женщин различается).
Литература
1. Алкемейер Т. Стройные и упругие: политическая история физической культуры // Логос. – 2009. – № 6(73). – С. 194–213.
2. Аракелян Т.А., Бегоян А.Н. Образ тела как часть концептуальной системы личности: теория и практическое применение // Современные подходы к профилактике социально значимых заболеваний: материалы Международной научно-практической конференции. – Махачкала: ИП Овчинников (АЛЕФ), 2012. – С. 160–163.
3. Бахтин М.М. Творчество Франсуа Рабле и народная культура средневековья и Ренессанса. – М.: Художественная литература, 1990. – 543 с.
4. Бескова Д.А. Клинико-психологические характеристики внешней и внутренней границ телесности (на модели соматофорных расстройств): дис. … канд. психол. наук. – М.: МГУ им. Ломоносова, 2006. – 220 с.
5. Бухлина Л.Ю. Социально-психологические проблемы самовосприятия телесного образа в современных условиях // Психология телесности: теоретические и практические исследования. – Пенза: Пензенский государственный педагогический университет им. В.Г. Белинского, 2009. – С. 251–257.
6. Варлашкина Е.А., Дементий Л.И. Перфекционизм как личностная детерминанта отношения к внешности // Психологический вестник Уральского государственного университета. – 2010. – Вып. 9. – С. 5–15.
7. Вигарелло Ж. Искусство привлекательности. История телесной красоты от ренессанса до наших дней. – М.: Новое литературное обозрение, 2013. – 432 с.
8. Дорожевец А.Н., Соколова Е.Т. Исследование образа физического Я: некоторые результаты и размышления // Телесность человека: междисциплинарные исследования. – М.: Философское общество СССР, 1991. – С. 71–74.
9. Клецина И.С. Психология гендерных отношений: автореф. дис. … докт. психол. наук. – СПб., 2004. – 40 с.
10. Коркина М.В., Зейгарник Б.В., Ничипоров Б.В. Сравнительный анализ отношения к своему физическому образу в норме и больных с дисморфофобически–дисморфоманическими расстройствами // Журнал невропатологии и психиатрии им. С.С. Корсакова. – 1981. – № 81(12). – С. 1822–1828.
11. Леви Т.С. Психология телесности в ракурсе личностного развития // Психология телесности: между душой и телом / ред. В.П. Зинченко, Т.С. Леви. – М.: АСТ, 2007. – С. 410–433.
12. Литвина Д.А., Остроухова П.В. Дискурсивное регулирование женской телесности в социальных сетях: между худобой и анорексией // Журнал исследований социальной политики. – 2015. – Т. 13, № 1. – С. 33–48.
13. Парамонова В.В. Перфекционизм при тревожных и депрессивных расстройствах: автореф. дис. … канд. психол. наук. – М., 2011. – 33 с.
14. Рамси Н., Харкорт Д. Психология внешности. – СПб.: Питер, 2009. – 256 с.
15. Рубинштейн С.Л. Вопросы психологической теории // Вопросы психологии. – 1955. – № 1. – С. 6–17.
16. Соколова Е.Т. Самосознание и самооценка при аномалиях личности. – М.: Изд-во МГУ, 1989. – 216 с.
17. Тульчинский Г.Л. Слово и тело постмодернизма. От феноменологии невменяемости к метафизике свободы // Вопросы философии. – 1999. – № 10. – С. 35–53.
18. Тхостов А.Ш., Лукин А.В. Феномен телесности в контексте современного научного знания // Психические расстройства в общей медицине. – 2015. – № 1. – С. 34–39.
19. Фролова Ю.Г., Скугаревский О.А. Социальные факторы формирования негативного образа тела // Социология. – 2004. – № 2. – С. 61–68.
20. Эриксон Э. Идентичность: юность и кризис. – М.: Флинта, 2006. – 342 с.
21. Bordo S. Unbearable weight: Feminism, Western Culture, and the Body. – Berkeley: University of California Press, Ltd, 1995. – 362 p.
22. Cash T.F. Looks Aren't Everything (To Everybody) // Journal of Social Behavior and Personality. – 1992. – Vol. 7, № 4. – P. 621–630.
23. Exploring Body Comparison Tendencies: Women Are Self-Critical Whereas Men Are Self-Hopeful / S.L. Franzoi, K. Vasquez, K. Frost [et al.] // Psychology of Women Quarterly. – 2012. – Vol. 36, № 1. – Р. 99–109.
24. Feingold A., Mazzella R. Gender differences in body image are increasing // Psychological Science. – 1998. – Vol. 9(3). – Р. 190–195.
25. Fisher S. Prediction of body exterior vs. body interior reactivity // Journal of Personality. – 1959. – Vol. 27 (1). – P. 56–62.
26. Fisher S., Cleveland S.E. Body Image and Personality. – Princeton, N.J.: D. Van Nostrand Company, 1958. – 420 p.
27. Grogan S. Body Image: Understanding Body Dissatisfaction in Men, Women and Children. – New York: Routledge, 2008. – 250 р.
28. Handbook of Eating Disorders: Theory, Treatment and Research / ed. by G. Szmukler, C. Dare, J. Treasure. – Chichester, UK: Wiley. – 1995. – 420 р.
29. Harter S. The construction of the self: A developmental perspective. – New York: Guilford, 1999. – 413 р.
30. Haworth-Hoeppner S. The Critical Shapes of Body Image: The Role of Culture and Family in the Production of Eating Disorders // Journal of Marriage and Family. – 2000. – Vol. 62 (1). – P. 212–227.
31. Heywood S., McCabe M.P. Negative affect as a mediator between body dissatisfaction and extreme weight loss and muscle gain behaviors // Journal of Health Psychology. – 2006. – Vol. 11, № 6. – P. 833–844.
32. Kilburn D. Star power // Adweek (eastern edition). – 1998. – Vol. 39, № 2. – P. 20–21.
33. Schonfeld W.A. Body image in adolescents: a psychiatric concept for the pediatrician // Pediatrics. – 1963. – Vol. 31. – P. 845–854.
34. Sigman A. The Body Wars: Why body dissatisfaction is at epidemic proportions and how we can fight back. – London: Little, Brown Book Group UK, 2014. – 273 р.
35. Stice E., Shaw H.E. Role of body dissatisfaction in the onset and maintenance of eating pathology: a synthesis of research findings // Journal of Psychosomatic Research. – 2002. – Vol. 53(5). – P. 985–893.
36. Thompson J.K. Body image, eating disorders, and obesity: An emerging synthesis // Body image, eating disorders, and obesity: An integrative guide for assessment and treatment / ed. by J.K. Thompson. – Washington, DC: American Psychological Association, 1996. – P. 1–20.
37. Thompson J.K., Heinberg L.J. The media's influence on body image disturbance and eating disorders: We've reviled them, now can we rehabilitate them? // Journal of Social Issues. – 1999. – Vol. 55. – P. 339–353.
38. Turner B.S. The Body and Society: Explorations in Social Theory. – London–Thousand Oaks–New Delhi–Singapore, 2008. – 296 p.
39. Vinck J., Pierloot R. Body image boundary definiteness and psychopathology // Acta Psychiatrica Belgica. – 1977. – Vol. 77(3). – P. 348–359.
Ссылка для цитирования
УДК 159.923.3
Рагозинская В.Г. Индивидуально-психологические особенности образа тела у мужчин и женщин молодого возраста // Клиническая и медицинская психология: исследования, обучение, практика: электрон. науч. журн. – 2017. – N 1 (15) [Электронный ресурс]. – URL: http://medpsy.ru/climp (дата обращения: чч.мм.гггг).
Все элементы описания необходимы и соответствуют ГОСТ Р 7.0.5-2008 "Библиографическая ссылка" (введен в действие 01.01.2009). Дата обращения [в формате число-месяц-год = чч.мм.гггг] – дата, когда вы обращались к документу и он был доступен.
|
|
|
|
Выпуск № 21 |
|
Мартюшева В. (Украина) Чудо в хосписе |
|
Максимова Е. (Украина) Самоубийство как ответ человека на вызовы бытия в условиях сужения видения жизненного пространства |