Особенности отношения ко времени у профессиональных военнослужащих принимавших участие в боевых действиях[1]

 

Кадыров Р.В., Кравцова Н.А.

 

Аннотация. Рассматриваются особенности значения времени, суждения о времени и их связь с личностными особенностями у офицеров, принимавших участие в боевых действиях.

Ключевые слова: время, суждение о времени, характеристики суждения о времени личностные особенности.

 

Развитие личностных особенностей профессиональных военнослужащих, принимавших участие в боевых действиях, осуществляется во времени и с «временным» содержанием его жизни. При этом предметом, материалом, формирующим их личностные особенности, выступают не только психологические содержания, «привязанные» к актуальному (настоящему) моменту, но и к прошлому, и к грядущему жизненному опыту.

Время является одной из важнейших составляющих жизни, оно связывает все структуры реальности, пронизывает все сферы жизнедеятельности человека. Необходимость психологического изучения представления о времени и отношения к нему обусловливается тем, что все процессы - и внешние по отношению к человеку, и внутренние (психические) - разворачиваются и происходят во времени. Время неотделимо от субъекта; время является связующим звеном в образе мира субъекта и одновременно составляющей образа мира.

Проблема восприятия времени, отношения человека ко времени, организации им своего времени давно разрабатывается в психологических исследованиях. Данную проблематику изучают в рамках концепции жизненного пути личности [2, 10, 11] и организации времени жизни [1, 7], концепции временной трансспективы личности [3, 8, 16] и психологического времени личности [5, 6].

Профессиональная деятельность офицера морской пехоты является составляющей его жизнедеятельности, в которой все характеристики времени особенно значимы. В бою действия офицера должны отвечать временным требованиям, предъявляемым ему условиями экстремальной ситуации. Состояние трудоспособности предполагает умение решать временные задачи синхронизации и последовательного упорядочения, производить разбор уже сделанного и уметь планировать будущее. Увеличивающиеся временные требования к офицеру в экстремальной ситуации, обусловленные стресс-факторами, перегрузками, напряжением, вызванными ритмами и условиями современного боя, в значительной степени влияют на временное (темпоральное) изменение опыта личности профессионального военнослужащего, принимавшего участие в боевых действиях.

Фундаментальное влияние опыта участия в боевых действиях на жизнь воевавшего человека ярко и убедительно показал психоанализ [17, 18]. Но это не значит, что судьба человека фатально предопределена его прошлым, личность военнослужащего не только функция опыта: и опыт, и судьба являются, в определенной мере, функциями личности военнослужащего. Военнослужащий, принимавший участие в боевых действиях может изменять себя, опираясь на предшествующий опыт.

В новом всегда, так или иначе, сохраняется старое, выступающее одной из движущих сил развития нового. Последствие – результат и продолжение движения, след, который прошедшее оставляет в новом. Оно обнаруживается постоянно и у человека, начиная с памяти и психических состояний, и, кончая качествами и другими индивидуальными (личностными) особенностями, социальным поведением, в значительной степени являющимися следом пройденного ими жизненного пути.

Отношение человека ко времени после участия в боевых действиях (экстремальных ситуациях) в психологической литературе не изучалось, за исключением концепции организации времени жизни, в которой представление о времени связывалось с включенностью в социальную динамику [1]. Что и объясняет наш интерес именно к этому аспекту проблемы.

Суждение о времени является лингвистическим выражением значения времени для субъекта. В суждении времени человек включает переживание, представление, восприятие времени и отношение к нему. Психологическое время личности не является точным понятием, обозначающим исследуемый предмет, так как оно есть представление о времени жизни, субъективное преломление времени объективного, переживание собственного бытия, и, таким образом, не исчерпывает отношение ко времени в целом.

Суждение о времени нами изучалось при помощи проективной методики «Нарисуй время» и составленных нами в рамках исследования личностных особенностей профессионалов, принимавших участие в боевых действиях анкеты и нестандартизованного направленного интервью.

Методики

Выборка была сформирована из офицеров морской пехоты – участников боевых действий в Чеченской республике (в 1995-1996 гг.). Количество испытуемых 98 человек; мужчины, офицеры частей морской пехоты Вооруженных сил РФ, прошедшие профессионально–психологический отбор для службы в Вооруженных Силах РФ. Проходящие ежегодный медицинский осмотр на пригодность к службе в морской пехоте и не страдающие органическим поражением головного мозга или психотическими расстройствами, не имеющие в анамнезе тяжелые ранения, физические травмы. Возраст от 25 до 35 лет (средний возраст 32 года), образование высшее. Все обследуемые служили в боевых подразделениях и постоянно принимали участие в боевых действиях (штурм зданий, отражение атаки в обороне и т. д.). Все участники проходили обследование в конце 1999 года – начале 2001 года, то есть спустя четыре года после участия в боевых действиях. С каждым испытуемым проводилась предварительная беседа, в ходе которой его ознакомили с условиями интервью. Все участники письменно подтвердили свое согласие на участие в нем.

Методика «Нарисуй время» позволяет в символической (знаковой форме) представить актуальную для испытуемых идею времени, а также их отношение со временем [9]. Неопределенность стимуляции, отсутствие ограничений в выборе ответов, отсутствие оценки ответов – все эти особенности, характерные для проективных методик, позволяют выявлять осознаваемое и неосознаваемое в символическом содержании сознания респондента.

Как известно, главной чертой символа является способность использовать некоторый «предмет» или предметный образ, который выходит за пределы своего непосредственного содержания, являясь еще чем-то другим, что не есть он сам [12]. В структуре символа наличествуют два главных компонента: символизирующее и символизируемое. В качестве первого выступает предметный образ, в качестве второго – глубинный смысл. Две эти составляющие – как два полюса, которые, по словам С.С. Аверинцева, немыслимы один без другого, оставаясь различными между собой. А.Ф. Лосев выразил эту особенность символа определением: «единораздельная цельность» [12].

Переходя в символ, предметный образ становится прозрачным для смысла, «будучи дан как смысловая глубина», скорее «не дан, а задан». Смысл объективно осуществляет себя в образе не как некая готовая наличность, а скорее как «динамическая тенденция», увлекающая в бесконечность смысловой перспективы.

Между структурными полюсами символа содержится некое пространство, также обладающее собственной структурой. Составляющие этого пространства можно описать, используя модель образа сознания, которая была предложена Ф.Е. Василюком [4]. Модель выступает в виде психосемиотического тетраэдра, углы которого составляют предметный образ, как представитель внешнего мира; значение, кристаллизирующее в себе общечеловеческий культурно-исторический опыт; слово, как универсальный знак, представляющий мир языка, и личностный смысл, посредством которого выявляет себя внутренний мир человека. Объем же тетраэдра наполнен чувственной тканью – телесностью, поскольку любой образ, даже связанный с самой абстрактной идеей, всегда воплощен в чувственном материале.

Предметное содержание символического образа – это сама жизненная наглядность, живая конкретика изображения, в которую символ «встраивается», но не совпадает с ней целиком и полностью. Не сама по себе точно воссозданная объективная реальность, а реальность, прочувствованная, принявшая в себя субъективный опыт переживаний, составляет предметно-образную основу символа.

Слово, является второй структурной составляющей образа сознания. По мнению Ж. Лакана: «Бессознательное структурировано, как язык». Чтобы обнаружить себя, смысл проявляется в активной, творящей потенции: он не столько выступает в образах, знаках, значениях, сколько совершается с их помощью.

Интерпретация рисунков в нашем исследовании проводилась на основании критериев: физические характеристики рисунка и его предметное содержание.

Физические характеристики позволяют выявить психологическое значение метрических и топологических особенностей графического пространства рисунка, а предметное содержание рисунка – знаково-смысловое пространство (топологию) событийности времени жизни респондента.

Анкета и нестандартизованное направленное интервью позволяют рассматривать индикаторы временной ориентации на прошлое, настоящее и будущее через вопрос: «С каким из следующих суждений Вы согласитесь?». Ответы: «Время, в котором мы сейчас живем, – это мое время»; «Мое время ушло»; «Мое время еще не пришло» и «Затрудняюсь ответить». Индикатор жизненных перемен рассматривается через вопросы об изменении отношения к жизни, об изменении во взаимоотношениях с окружающими и мнении о самом себе.

Для исследования личностных особенностей использовались три методики: 1. Стандартизированный многофакторный метод исследования личности (СМИЛ) [15]; 2. Метод диагностики межличностных отношений (ДМО) [13]; 3. Метод цветовых выборов (МЦВ) [14].

 

Результаты и их обсуждение

По проективной методике «Нарисуй время» 98 рисунков были распределены в соответствии с выделенными критериями на следующие группы:

По критерию «предметное содержание рисунков»: «Время – это настоящее, прошлое и будущее» – временная перспектива респондентов обозначена через события (рисунки), отражающие настоящее, прошлое, будущее – 46 рисунков; «Время – движение» – временная перспектива обозначена через идею развития, изменения, движения – 32 рисунка; «Время не существует» – временная перспектива не обозначена – 7 рисунков; «Время – это жизнь» – временная перспектива обозначена актуальностью настоящей жизни – 13 рисунков.

Типы суждения: «Время – это настоящее, прошлое и будущее», время представляется как величина конечная, поскольку существует начальная и финальная точки отсчета. В рисунках данный тип суждения был выражен различными единицами измерения: в виде прямой с надписью настоящее, прошлое и будущее; график с обозначением событий настоящего, прошлого и будущего; рисунки периодов человеческой жизни: рождение человека, его жизнь и старость. Независимо от единицы измерения время представляется линейным, его течение необратимо – от прошлого к настоящему и будущему.

В рассказах, характеризующихся данным типом суждения о времени, подчеркивается ценность времени, его исторический аспект. Отношение ко времени эмоционально амбивалентно, то есть включает в себя и положительные и отрицательные эмоции (в рисунках: обозначение колокола, который своим боем напоминает памятные даты; на графиках и прямых обозначение кружками или цветными крестиками памятных дат жизни). Человек активен во времени, но, тем не менее, не властен над ним. Среди ассоциаций наибольшую частоту имеют обозначающие промежутки времени - насечки на временной трансспективе (воспоминания о погибших, счастливые моменты жизни до участия в боевых действиях, на войне и после нее).

 «Время – движение». В рисунках данного типа суждения встречаются нарисованная сверху вниз стрела; часы с таймером; часы с надписью «пора спешить» или «время это движение»; нарисован летящий самолет, нарисована река с изображением течения. Для этого типа суждения характерно упоминание быстроты или медленности движения времени, субъективности его восприятия человеком. В качестве ассоциаций на слово «время» респонденты высказывают слова, обозначающие какой-либо вид движения, например, «течение», «бег», «полет». Они отмечают в своих рассказах о времени обязательный элемент изменчивости, выраженный в терминах движения: рост, развитие, упадок, переход и т.п. Также подчеркивается важность правильной организации времени и своевременности наступления событий.

 «Время не существует». К рисункам этого типа суждений относятся, прежде всего, изображение Вселенной, Космоса, планет, звезд, комет. Респонденты во времени не видят ничего, кроме абстрактного феномена, не имеющего в особенности их жизни никакого отношения. Так они говорят в своих рассказах о времени. Со временем связываются мысли о смерти, о конечности всего существующего, о власти времени над вещами, и, в конечном итоге, преобладают отрицательные эмоции по отношению ко времени. То есть наблюдается отождествление времени со смертью, которая является для них травмирующим фактором.

Основными моментами, характеризующими суждения «Время – это жизнь», являются деятельная активная сторона жизни субъекта, декларация необходимости правильной организации времени жизни, сетование на нехватку времени, быстроту течения времени, ощущение ценности времени. В ассоциациях также много понятий, связанных с деятельностью, активностью человека: «служба», «самообразование», «отдых». Таким образом, данный тип суждения отличается сосредоточенностью на времени жизни и желанием успеть в ней как можно больше, «здесь и сейчас».

Рисунки изображают самого человека; символы профессиональной деятельности (человек в форме, военную технику в движении, бегущие по дороге военнослужащие с оружием – «марш-бросок») и сферы отдыха (человек на рыбалке; человек с трубкой на кресле- качалке, возле телевизора; человек идет учиться).

Рассматривая физические характеристики рисунка, можно выделить позитивное отношение (переживание) ко времени (отражено в 91 рисунках) и негативное отношение (переживание) ко времени (отражено в 7 рисунках).

Качественный анализ рисунков выявил, с одной стороны, наличие временной перспективы, но, с другой стороны, ее суженность – ограничение временной перспективы событиями ближайшего будущего (прошлого) – у 13% респондентов, при этом у 7% респондентов в рисунке отражено негативное отношение ко времени. Такие результаты могут отражать особенности адаптации профессиональных военнослужащих к условиям военной службы после участия в боевых действиях.

Наиболее многочисленную группу с учетом личностных особенностей офицеров морской пехоты (результаты методик СМИЛ, ДМО, МЦВ) в соответствии с выделенными временными типами суждений составляют военнослужащие (46 офицеров), для которой характерно суждение «Время – это прошлое, настоящее и будущее». В профиле СМИЛ отмечается повышение 4-й, 6-й, и 9-й шкал Т 62-69 (импульсивности, ригидности и оптимизма), при этом 2-я и 0-я (пессимистичность и интроверсия) самые низкие в профиле. Показатели метода диагностики межличностных отношений по образу «Я» актуального обнаружили наиболее высокие баллы по I октанту (М 9), соответствующему «властно-лидирующему» стилю интерперсонального поведения. При этом в образе «Я» идеального по методу ДМО обнаружены высокие баллы по VII (М 10) и VIII (М 10) октантам, соответствующим «сотрудничающему конвенциальному» и «ответственно – великодушному» стилю интерперсонального поведения. По данным метода цветовых выборов, в этой группе было выявлено предпочтение ярких цветовых эталонов, а вероятность появления на значимой позиции красного и зеленого цветов была наиболее выраженной, что соответствует (согласно структурному значению каждого из цветовых эталонов) признакам стеничности, активности, общительности.

В следующей большой группе военнослужащих, для которой характерно суждение «Время - это движение» (32 офицера), в профиле СМИЛ отмечается повышенной 4-й, 9-й и 6-й шкалами Т 62-69 (шкалы импульсивности, оптимизма, ригидности). Показатели метода диагностики межличностных отношений по образу «Я» актуального обнаружили наиболее высокие баллы по I октанту (М 9), соответствующему «властно-лидирующему» стилю интерперсонального поведения. При этом в образе «Я» идеального по методу ДМО обнаружены высокие баллы по VII (М 9) и VIII (М 10) октантам, соответствующим «сотрудничающему конвенциальному» и «ответственно-великодушному» стилю интерперсонального поведения.

По данным метода цветовых выборов, в этой группе было выявлено предпочтение ярких цветовых эталонов, а вероятность появления на значимой позиции красного и желтого цветов была наиболее выраженной, что соответствует  признакам стеничности, активности, общительности.

В группу, для которой характерно суждение «Время – это жизнь» вошли 13 офицеров. По данным СМИЛ характеризуется повышенными 4-й (Т 70 – 74), 6-й, 9-й и 7-й шкалами (Т 62-69), значимой позицией красного цвета в цветовом ряду МЦВ и преобладанием I и II октантов (М 10) ДМО («властно – лидирующий», «независимо соперничающий») в образе «Я» актуальный, VIII (М 10) и VII (М 9) октантов ДМО в образе «Я» идеальный. Военнослужащие данной группы умеренно оптимистичны, с выраженным чувством юмора, эффективны в деятельности и зрелы в межличностном общении за счет самоконтроля, направленность на межличностное общение сочетается с типично мужским стилем поведения в коллективе, живость ассоциаций, в некоторой степени также проявляется прагматический, системный тип мышления, склонность к построению прочной системы взглядов и принципов. В данной группе чувствуется основательность подхода к жизни, установившиеся ценности, принятие норм общества, знание жизни и людей на этой основе строится общение с другими и осуществляется деятельность.

В группу военнослужащих, для которой характерно суждение «Времени не существует» вошли 7 офицеров. Они характеризуются повышенными 3-й, 1-й, 4-й и 2-й шкалами (эмоциональная лабильность, невротический сверхконтроль, импульсивность, пессимистичность), при низкой 0-й шкале (интроверсия) в профиле СМИЛ, значимой позицией синего и зеленого цветов в цветовом ряду МЦВ и преобладанием VIII октанта (М 9) ДМО («ответственно – великодушный») в образе «Я» актуальный, и I (М 9) октантом («властно-лидирующий») ДМО в образе «Я» идеальный. Военнослужащие данной групп характеризуются направленностью на межличностное общение, успешность в межличностных отношениях за счет уступчивости, вербально-аналитическим когнитивным стилем (склонностью к рефлексии, тенденцией к обобщению), интуитивным целостным типом восприятия, впечатлительностью, склонностью к самоанализу, приверженностью традициям, ведущей к отсутствию непосредственности в поведении и высказываниях, даже некоторой зажатости. Возникающие психологические проблемы пытаются рационализировать или вытеснять из сознания. Подсознательно отторгают информацию, травмирующую личность, несовместимую с образом «Я». Потребность в понимании, любви и поддержке является ведущей.

В исследовании 7 респондентов не могли отдать предпочтение какое-либо одной форме времени. Данный факт подтвержден результатами проективной методики «Нарисуй время», где 7 человек временную перспективу не обозначали – «Время не существует». Добавим сюда еще 2 опрошенных, ориентированных на прошлое. То есть, 9 респондентов не связывают себя с настоящим и не видят каких-либо перспектив в будущем. Это можно объяснить словами самих респондентов: «Там было настоящее дело, где я был востребован как профессионал», «Там какие-то особенные отношения между людьми, здесь я таких не встречал», «Мне не хватает той дружбы и того взаимопонимания, которое было там».

При этом важно заметить, что остальные респонденты ориентированны на будущее (77,5%) и на настоящее (13%). Несмотря на то, что большинство респондентов ориентировано на будущее, 91% исследуемых военнослужащих подразделяют свою жизнь на три этапа (выявлено в результате интервью): до войны, война, после войны.

Методики «Нарисуй время», свободное интервью и анкета позволили выделить две основных группы в группе участников боевых действий: группа нормы (n-89) и группа повышенного психологического внимания (ППВ n-9). Критериями отнесения к группе «нормы» стали: профессиональный рост, положительное отношение воина к своей профессиональной деятельности, суждение о времени: «Время – это настоящее, прошлое и будущее»; «Время – движение»; «Время – это жизнь».

При разделении выборки на группы результаты обследования распределились следующим образом:

·                   по методике СМИЛ анализ значений шкал в группах «нормы» и ППВ по t – критерию Стьюдента, выявил достоверные различия (p<0,01) по шести шкалам: невротического сверхконтроля, пессимистичность, эмоциональная лабильность, импульсивность, мужественность-женственность, оптимистичность (рис. 1.).

Рис.1. Сравнительный анализ средних значений между группой «нормы» и группой ППВ по методике СМИЛ

 

Полученный результат свидетельствует о том, что у офицеров группы ППВ, отмечается повышение показателей по двум шкалам «смешанного» типа реагирования: невротического сверхконтроля, эмоциональная лабильность; по одной шкале «слабого» регистра – пессимистичность и по одной шкале сильного регистра – импульсивность. Полученные результаты свидетельствуют о том, что респонденты группы ППВ впечатлительны, склонны к самоанализу, замкнуты, но умеют привлекать и заинтересовывать окружающих их людей.

На основе данных интерпретации, выявлен усредненный психологический профиль офицеров группы ППВ, код профиля (по Хатэуэю): 3142-/0 4:8:14.

·                   по методике ДМО, как видно из данных табл. 1., в группе «Нормы» на первых трех местах в образе «Я» актуального (по результатам ранжирования) находятся I, II, III октант ДМО, который интерпретируется как властно–лидирующий, независимо–доминирующий и прямолинейно-агрессивный, в группе ППВ – это октанты: ответственно-великодушный, сотрудничающий-конвенциальный, зависимо-послушный. Наименьший ранговый вес в этих группах имеет IV-й октант – недоверчиво-скептический.

В образе «Я» идеальное в двух группах «Нормы» на первых трех местах расположены октанты ДМО ответственно–великодушный, сотрудничающий-конвенциальный и властно-лидирующий, в ППВ группе это октанты: властно–лидирующий, независимо–доминирующий и прямолинейно-агрессивный. Наименьший ранговый вес в этих группах в образе «Я» идеальное также как и в образе «Я» актуального имеет IV-й октант – недоверчиво-скептический.

По методике ДМО в группе «нормы» и ППВ по t – критерию Стьюдента выявлены достоверные различия (p<0,01) по пяти октантам образа «Я» актуальное: властно-лидирующий, независимо-соперничающий, прямолинейно-агрессивный, зависимо послушный, ответственно-великодушный и по четырем октантам образа «Я» идеальное (ЯИ): властно-лидирующий, прямолинейно-агрессивный, сотрудничающий-конвенциальный, ответственно-великодушный. Полученный результат свидетельствует о том, что у офицеров группы ППВ, в отличие от группы «нормы», в образе «ЯА» значение всех октант умеренно выражено с преобладанием зависимо-послушного, сотрудничающего-конвенциального и ответственно-великодушного стиля межличностных отношений, а в образе «Я» идеальный повышены октанты неконформного поведения (VII VII, VIII): властно–лидирующий, независимо–доминирующий и прямолинейно-агрессивный.

Таблица 1.

Сравнительный анализ средних значений между группой «нормы»

и группой ППВ по методике ДМО и их ранжирование

   Примечание: Р – ранг; * уровень значимости р≤0,01; ** уровень значимости р≤0,05.

 

Анализ динамики внутриличностной конгруэнтности респондентов в группе ППВ по методики ДМО указывает на умеренное расхождение между «Я» актуальным и идеальным. Полученный результат свидетельствует о том, что у респондентов этой группы выявляется стремление быть уверенным в себе, занимать обособленную позицию в коллективе, контролировать свою нерешительность и уступчивость, есть тенденция на повышение своего социального статуса.

·                   по методике МЦВ в группе ППВ первые два места (по результатам ранжирования) занимают синий и зеленый цвета. Наименьший ранговый имеет серый цвет. Статистический анализ по критерию Вилкоксона выявил достоверные различия в позициях выбора цвета (p<0,01) между группой «нормы» и ППВ. Выбор цвета по средним значениям в группе ППВ по тесту МЦВ выглядит следующим образом - 12345670.

Вычисленные результаты суммарного отклонения от аутогенной показали средний уровень нервно-психической напряженности. Результаты вегетативного коэффициента показали истощенность физических и психических ресурсов, установку на бездействие.

Таблица 2.

Сравнительный анализ средних значений между группой «нормы»

и группой ППВ по методике МЦВ и их ранжирование

Примечание: Р – ранг.

Выводы

1. На основании проведенного нами анализа рисунков и лингвистического выражения значения времени для субъекта были выделены типы (темы) суждения о времени: «Время – это настоящее, прошлое и будущее» – 46 офицеров; «Время – движение» – 32 офицер; «Время не существует» – 7 офицеров; «Время – это жизнь» – 13 офицеров. Т.е значительная часть респондентов имеет определенную временную ориентацию. Воспринимает прошлое, настоящее и будущее в их последовательности, непрерывности, взаимосвязи. Прошлое и будущее у них интегрированы в настоящее.

2. Выявлена возможность использования методики для быстрого попадания в «место проблемы» субъекта; решения не только (и не столько) диагностических задач, но, прежде всего, задач терапевтических: наглядно представить «конфликтные отношения со Временем», определить направления и перспективу дальнейшей психологической работы.

3. На основе данных исследования по методикам (СМИЛ, ДМО, МЦВ, «Нарисуй время», анкеты и интервью), выявлены личностные особенности офицеров морской пехоты, принимавших участие в боевых действиях. Их психологическая особенность проявляется в достижении успеха в профессиональной деятельности, которое основывается на внутренней убежденности в своей правоте, значимости выбранной профессии и наличию собственных взглядов на имеющиеся проблемы. Удовлетворение от самого процесса деятельности ценится офицерами выше тех целей, к которым эта деятельность ведет. Для них характерно активное отстаивание своей позиции, независимость в выборе принимаемого решения, как в обычной, так и в сложной, экстремальной ситуации.

Некоторая переоценка собственных возможностей приводит к попыткам дать любой ситуации собственное рациональное объяснение, причину неудач находить в обстоятельствах и неправильных действиях других людей, в том числе и руководства. Подобный стиль мышления обозначается как интуитивный, субъективно-эмоциональный с различными вариантами использования накопленного опыта в стрессовых ситуациях. В целом у офицеров морской пехоты эмоциональный фон характеризуется умеренно оптимистичным настроем с выраженным чувством юмора. В сложных экстремальных ситуациях их поведение определяется в большей мере рассудком, нежели чувствами. В стрессовой ситуации они проявляют активность и настойчивость в достижении цели, которая основывается на их интуиции, прошлом профессиональном опыте. Однако, если ситуация на их взгляд воспринимается как обычная и не требует от них изобретательности в принятии решения, то они проявляют беспечность, тем самым обесценивая значение стрессогенных факторов профессиональной деятельности. Следствием этого является понижение активности, отрицание трудности ситуации, шаблонность действий и в конечном итоге непрогнозируемый результат деятельности.

У большинства военнослужащих есть позитивные изменения, связанные с целеполаганием и изменением смысла жизни, выраженные в активности, жизнелюбии, увлеченности своей профессиональной деятельностью - характерная особенность офицеров морской пехоты, принимавших участие в боевых действиях. Легко и с удовольствием расходуя свои силы и энергию на профессиональную деятельность, они склонны проявлять агрессивность, настойчивость и упрямство при взаимодействии со старшими начальниками, если те, на их взгляд, недооценивают их деятельность или не понимают конечный результат, к которому они стремятся. Их самооценка может быть завышена, так как они себя считают профессионалами своего дела, полностью отдающими себя своей профессии. Они хорошо приспосабливаются к кратковременным и длительным стрессовым воздействиям. Обследуемые в стрессовой (экстремальной) ситуации могут проявлять гиперактивность, со стремлением во чтобы-то ни стало реализовать свои намерения, выполнить задачу.

Обычно такие лица склонны к проявлениям честолюбия, амбициозности и авторитарности во взаимодействии с окружающими. Однако, с учетом полученных данных, следует отметить, что в обследуемой группе эти тенденции осознаются и контролируются.

Таким образом, использование скрининговых методов оценки личностных особенностей позволило описать комплекс индивидуально-психологических характеристик профессионалов-военнослужащих и выявить индивидуальную непредрасположенность (неуязвимость) к действию стрессовых факторов. Это отражается в высоких показателях трех шкал «сильного» регистра, выявляющего стеничные свойства личности в группе обследуемых.

Устойчивость субъектов труда к действию профессионального стрессора связана с наличием в структуре личности однонаправленных тенденций, которые в экспериментальной группе акцентуированы, но находятся под контролем, а также с интуитивно субъективно-эмоциональным стилем и прогностичностью мышления, что положительным образом может сказаться на процессах принятия решений в сложных (экстремальных) ситуациях.

 

Литература

1. Абульханова-Славская К.А. Стратегия жизни. М.: Мысль, 1991.

2. Ананьев Б.Г. Человек как предмет познания. – Л: ЛГУ, 1968.

3. Бороздина Л.В. Исследование уровня притязаний. М., 1985.

4. Василюк Ф.Е. Психология переживания (анализ переживания критических ситуаций). – М.: 1984.

5. Кроник А.А. Понятие психологического времени. /Категории материалистической диалектики. М: Изд. МГУ, 1988 – С.125-199.

6. Кроник А.А., Головаха Е.Н. Психологический возраст личности //Психологический журнал. – 1983. №5. – С. 57-65.

7. Кублицкене Л.Ю. Организация времени личностью как показатель ее активности. //Гуманистические проблемы психологической теории. – М.: Наука, 1995. – С. 185-192

8. Левин К. Динамическая психология: Избранные труды. – М.: Смысл, 2001.

9. Практикум по инженерной психологии и эргономике: Учеб. пособие для студ. высш. учеб. заведений /С.К. Сергиенко, В.А. Бодров, Ю.Э. Писаренко и др.; Под ред. Ю.К. Стрелкова. – М.: Издательский центр «Академия», 2003. С. 273 – 285.

10. Рубинштейн С.Л. Основы общей психологии: В 2т. Т. II. – М.: Педагогика, 1989.

11. Рубинштейн С.Л. Человек и мир. – М.: 1997.

12. Снегирева Т.В. Смысл и символ в проективном рисунке //Вопросы психологии. №6. – М.: Школа-Пресс, 1995. С. 20-32.

13. Собчик Л.Н. Метод диагностики межличностных отношений (адаптированный вариант интерперсональной диагностики Т. Лири). Методическое руководство. – М.: ВНИИИМТ. 1990.

14. Собчик Л.Н. МЦФ – метод цветовых выборов. Модифицированный восьми цветовой тест Люшера. Практическое руководство. – СПб., Изд-во «Речь», 2001.

15. Собчик Л.Н. Стандартизированный многофакторный метод исследования личности СМИЛ. – СПб.: Речь, 2000.

16. Спиридонова И.А. Временная трансспекция как методический прием при исследовании разных форм патологии //Методы психологии. Ежегодник РПО. Т. 3. Вып. 2. Ростов н/Д., 1997. С. 212–214.

17. Фрейд З. О психоанализе //Фрейд З. О клиническом психоанализе. – М., 1991. – С.227-273.

18. Фрейд З. По ту сторону принципа наслаждения //Фрейд З. «Я» и «Оно». – Кн.1 – Тбилиси: Мерани, 1991. – С.193-350.