Корчинов А.Д. Об интеграции целей и интеграции средств в нормоцентрическом психотерапевтическом процессе

// Академический журнал Западной Сибири. – 2013. – Т. 9, № 3. Материалы научно-практической конференции с международным участием

«Человек: здоровье, медицина, экология», о. Хайнань (Китай). – С. 55.

 

 

ОБ ИНТЕГРАЦИИ ЦЕЛЕЙ И ИНТЕГРАЦИИ СРЕДСТВ В НОРМОЦЕНТРИЧЕСКОМ ПСИХОТЕРАПЕВТИЧЕСКОМ ПРОЦЕССЕ

 

 

Лечение шизофренического расстройства у нас до сих пор остается, по сути, биологическим лечением. Попытки преобразовать процесс лечения в био-психо-социо-духовный контекст восстановления остается пока по существу лишь благим намерением и ограничивается количественным насыщением биологически ориентированного процесса «реабилитационными» добавками. Помогающие специалисты ориентированы преимущественно на разрозненную клиническую симптоматику и меньше на разрозненную личностную и социальную проблематику [1]. Психотерапия в комплексе мер имеет нозоцентрическую ориентацию, она у нас так и называется – «клиническая психотерапия». Все это полумера, ограниченная в целях, средствах и результатах. В частности Е.Ф. Бажин, Т.В. Корнева считают, что «нозоцентрический подход… концентрирует внимание» лишь «на вопросах… наличия, отсутствия или степени возможности возникновения заболевания» [2]. Первомайский В.Б., Карагодина Е.Г., Илейко В.Р., Козерацкая Е.А. считают, что сутью «нозоцентрического подхода» является то, что… «необходимость в дефиниции понятия «психическое здоровье» не возникает» [2]. Практика же требует принципиального другого, расширенного подхода. «Нозологическая парадигма в психиатрии в классическом своём содержании, а с ней и концепция нозоцентризма, исчерпали себя» [2]. Для реального перехода в био-психо-социо-духовную парадигму дополнительно к нозоцентрическому варианту работы представляется необходимым добавить нормоцентрический вариант, что практика и подтверждает. «Нозоцентрический подход к пониманию отношения категорий болезнь–здоровье начал постепенно формировать своё отрицание через подход нормоцентрический». [2]. При этом решать эту необходимую и интересную задачу мы можем в системном контексте восстановления, который позволяет не только «отдельно лечить болезнь», но и «отдельно формировать здоровье» рассматривая эти два процесса как принципиально разные в одном непрерывном процессе. И не только рассматривать, но и практически делать это. Специально выпочковать из старорежимного лечебного процесса отдельный «процесс формирования здоровья», в том числе его теорию, методологию и практику, ставя эту теорию, методологию и практику по значимости в один ряд с теорией, методологией и практикой лечебного процесса. Подчеркивая и обосновывая принципиальную разность этих процессов и одновременно их единство в восстановительном процессе психического здоровья [Корчинов А.Д., 2012].  Нет спору, усилия здесь делаются, тысячи специалистов (психотерапевтов, психологов, социальных работников, артерапевтов и т.д.) включены в этот процесс, который так и определяется – «нормоцентрический», а еще имеет название саноцентрический, а еще гуманистический. Совершаются тысячи манипуляций и интервенций, направленные на укрепление психического здоровья, применяются сотни техник и методик. Минус этих (нормоцентрических) усилий в страшной раздробленности целей и в страшной раздробленности методов. Подтверждением этому является то, что категории «человек», «Я» в теоретических построениях являются лишь общим, ни к чему не обязывающим «отправным пунктом», от которого на практике мы с удивительным постоянством уходим. Этот самый «человек» со своим «Я» оказывается не просто на обочине лечебного процесса, мы о нем забываем. Нужна интеграция целей до целостного человека (пациента) и нужна интеграция методов до целостного человека (специалиста). И этой интегративной цели, и этому интегративному методу нужны теоретическое, методологическое и методическое обеспечение. Основной интегративной рабочей категорией в контексте цели и основной интегративной рабочей категорией в контексте метода может быть категория «индивидуальность». Она включает эмоциональный компонент, когнитивный и мотивационно-поведенческий. Защиты и копинги, и «Я-концепцию» и еще много других составляющих. При этом главное здесь не то, сколько мы выявим и обозначим фрагментов, понятий и аспектов и «вылечим» их или включим в процесс оказания помощи, а то, что они могут и должны быть систематизированы. Лишь в системе эта феноменологическая «братия» есть «индивидуальность» [Корчинов А.Д..2012].

При реализации индивидуальности терапевта мы получаем эффективный инструмент психотерапевтической работы, при реализации индивидуальности пациента мы получаем качественное преобразование его психического здоровья. Причем не за счет лечения биологического аспекта, или укрепления психологического аспекта или решения социальных проблем, хотя это важно. Не за счет формирования копингов, работы с психологическими защитами, Я-концепцией, когнитивными навыками, оптимизацией эмоциональных и поведенческих проявлений и т.д., хотя и это очень важно, а за счет работы с пациентом как системой. В условиях системности биологический аспект, психологический и социальный, копинги, когнитивные навыки и т.д. объективно приобретают новое, более эффективное качество [1].

Автор тезисов сформировал примерный «нормоцентрический» психотерапевтический контекст для работы с больными шизофренией с теоретическим, методическим и методологическим обеспечением, о чем кратко уже писал [2005,2007,2009,2010,2012,2013] и практикует его в своей работе в психиатрической клинике.

 

 

 

ЛИТЕРАТУРА

 

1. Корчинов А.Д. О психологической модели психотерапии для работы с больными шизофренией. // «Сборник статей научно-практической конференции, посвященной 50-летнему юбилею Санкт-Петербургской 5-й городской психиатрической больницы – ГПНДС;  2010. – С. 26-32.

2. Первомайский В.Б., Карагодина Е.Г., Илейко В.Р., Козерацкая Е.А. Категории болезни, здоровья, нормы, патологии в психиатрии: концепции и критерии разграничения // Вісник психіатрії та психофармакотерапії. – 2003. – № 1. – С. 14–27.