|
ОБЩАЯ
ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ
Актуальность исследования. Проблема
психического здоровья детей и подростков относится к разряду актуальных и
социально значимых для современной России. Учитывая все возрастающее число
детей и подростков, имеющих нарушения психофизического развития [Семаго Н.
Я., Семаго М. М. 2000; Шипицына Л. М. 2002; Исаев
Д. Н. 2003; Мамайчук И. И. 2003; Сорокин В. М. 2003
и др.], проблема профилактики вторичных нарушений психики становится особенно
острой. Дети с врожденными или рано приобретенными нарушениями здоровья,
приводящими к отклонению от нормального хода развития, фактически всю жизнь
находятся не только в болезненном состоянии, но и в специфических условиях
общения и воспитания, которые в свою очередь приводят к своеобразию
личностного развития. Вступая в пубертатный период, который
сам по себе может являться фактором патогенетическим [Эйдемиллер
Э. Г., Юстицкий В. В. 1982; Лакосина Н. Д., Ушаков
Г. К. 1984; Личко А. Е. 1985; Ковалев В. В. 1995;
Кулаков С. А. 1996; Ремшмидт Х. 2000; Карвасарский
Б. Д. 2002], подростки с нарушенным развитием часто не в состоянии
самостоятельно справиться с происходящими телесными, психическими и
личностными изменениями, соответствовать возрастающим социальным требованиям.
Актуальные задачи возрастного развития [Дубровина И. В. 1987; Фельдштейн Д. И. 1987; Кле М.
1991; Ремшмидт Х. 1994; Эриксон
Э. 1996; Абрамова Г. С. 1997; Аверин В. А. 1998; Райс Ф. 2000; Реан А. А. 2002]
– поиск идентичности; переход от детских самооценок, сформированных под
влиянием значимых взрослых, к системе зрелой самооценки, развивающейся на
основе реальных собственных достижений и мнения сверстников; изменение референтной группы общения – становятся тяжким испытанием
для психики подростка с нарушенным развитием. Неизбежно возникающие при этом
конфликты, стрессовые ситуации, проявления специфически подростковых
поведенческих реакций усиливаются и искажаются острыми эмоциональными
переживаниями своей неполноценности. Хроническая
психическая травматизация, особенно на фоне
негармоничного воспитания, может играть роль предиспонирующего
фактора для острых аффективных реакций, вызывать неврозы и обусловливать
психопатические развития на фоне акцентуаций характера [Лакосина
Н. Д., Ушаков Г. К. 1984; Личко А. Е. 1985; Ремшмидт Х. 1994; Ковалев В. В. 1995; Кулаков С. А. 1997;
Эйдемиллер Э. Г. 1999; Вассерман Л. И., Горьковая И. А., Ромицына Е. Е.
2004].
Указанные
выше проблемы, сопровождающие развитие подростков с нарушениями здоровья на
этапе взросления, а также недостаточное изучение по данным литературы процессов
становления самосознания, актуальных личностных изменений вызывают
необходимость более детального исследования
этих вопросов.
Цель исследования – изучение взаимосвязи полоролевой, возрастной идентификации и системы
самооценок с восприятием воспитательной практики родителей, проксемическим поведением и личностными особенностями
подростков с отдельными вариантами нарушений психического развития.
Задачи исследования:
1. Изучить особенности полоролевой и
возрастной идентификации подростков с нарушенным развитием.
2. Исследовать систему
самооценок и уровень притязаний подростков.
3.
Проанализировать восприятие воспитательной практики
родителей с точки зрения подростков.
4.
Описать систему значимых отношений и ее отражение в проксемическом поведении подростков.
5.
Изучить личностные особенности подростков.
6.
Сравнить все вышеуказанные показатели у подростков с
нарушениями развития с учетом пола, а также варианта нарушенного развития и у
здоровых подростков.
7.
Определить мишени для психокоррекционной
работы в лечебно-профилактических целях с учетом структуры дефекта, значимых
проблем и выявленных особенностей.
Объект исследования. Основную группу
составили 90 подростков с нарушенным развитием в возрасте 14-18 лет,
обучающихся в специальных (коррекционных) образовательных учреждениях г. Санкт-Петербурга. Среди них: 30 – с легкой умственной
отсталостью, 30 – с детским церебральным параличом, 30 – с нарушениями
слухового анализатора. В контрольную группу вошли 67 здоровых подростков,
обучающихся в массовой школе.
Предмет исследования. Полоролевая и возрастная идентификация, система
самооценок и их связь с проксемическим поведением и
личностными характеристиками подростков, особенностями восприятия
воспитательной практики родителей.
Методы и методики исследования.
Методы
психодиагностики:
1.
Методика «Возраст. Пол. Роль» Э. Г. Эйдемиллера, В. Юстицкиса, С.
В. Кудрявцевой.
2.
Методика самооценки Дембо-Рубинштейн
в модификации А. М. Прихожан.
3.
Методика «Подростки о родителях» Л. И. Вассермана, И. А. Горьковой, Е.
Е. Ромицыной.
4.
Шкала CIDS
для исследования проксемического поведения
подростков.
5.
Многофакторный личностный опросник
Р. Кеттела (юношеский вариант – 14 PF).
6.
Метод цветовых выборов (Модифицированный тест Люшера) и Цветовой тест отношений А. М. Эткинда.
Методы
обработки данных: дифференциация материалов по группам; процентный
подсчет результатов; сравнительный (с применением U-критерия Манна-Уитни) и
корреляционный анализ; факторный анализ.
Гипотезы исследования.
1.
У подростков с нарушенным развитием адекватная полоролевая и возрастная идентификация формируется
медленнее, чем у подростков в норме.
2.
У подростков с нарушенным развитием существуют
специфические особенности системы самооценок и склада личности, отношений с
родителями, формирующиеся в условиях воспитания, вызванных дефектом.
3.
Особенности полоролевой и
возрастной идентификации, специфика взаимоотношений с окружающими будут
проявляться в проксемическом поведении подростков.
Научная новизна. В диссертационной
работе впервые:
ü
Проводится сравнительное исследование
специфических особенностей полоролевой и возрастной
идентификации, системы самооценок и отношений, личностных особенностей
подростков с различными вариантами нарушений психического развития: с
общим психическим недоразвитием и дефицитарным
типом дизонтогенеза. Рассматривается отражение
ведущего дефекта (интеллектуальной недостаточности, телесно-двигательного
дефекта, речи и общения) в специфике полоролевой,
возрастной идентификации, системе самооценок и отношений, личностных
особенностях подростков. Составлены психологические портреты подростков с
нарушенным развитием.
ü
Использованы опросник
«Подростки о родителях» (ПоР) и шкала CIDS для изучения
восприятия воспитательной практики родителей и проксемического
поведения у подростков с нарушенным развитием. Подростки воспринимают
воспитательную практику матери и отца как незаинтересованно-отстраненную,
директивно-враждебную и непоследовательную. Проксемическое
поведение подростков зависит от пола, возраста и отношения к партнеру.
Выявлена близкая дистанция в общении с классным руководителем у подростков,
конфликтующих с родителями.
ü
Исследована полоролевая
и возрастная идентификация у подростков с общим психическим недоразвитием и дефицитарным типом дизонтогенеза.
Обнаружена связь полоролевой, возрастной
идентификации и системы самооценок с влиянием семьи, проксемическим
поведением и личностными особенностями подростков.
ü
Проанализирована дифференцированная система
самооценок и уровня притязаний; показана ее связь со структурой дефекта.
Выявлены особенности самооценки здоровья у подростков с нарушенным и
нормальным развитием.
ü
Применен корреляционный анализ для
установления меры близости пар стимульных понятий
цветового теста отношений.
Теоретическая значимость.
Представленные в работе материалы:
ü
Существенно расширяют знания о полоролевой и возрастной идентификации,
дифференцированной системе самооценок, личностных особенностях и отношении
подростков с различными вариантами нарушенного развития к воспитательной
практике родителей.
ü
Акцентируют значимость влияния отца на
личностное развитие подростков.
ü
Подчеркивают важность близких личностных
взаимоотношений подростков с нарушенным развитием с классным руководителем.
ü
Предлагают комплекс методик для изучения и
оценки развития личности, значимых проблем и трудностей, возникающих у юношей
и девушек с нарушениями в развитии на этапе взросления.
Практическая значимость. Результаты
диссертационной работы могут быть использованы:
ü
При подготовке медицинских
психологов, врачей (педиатров, психиатров и психотерапевтов),
педагогов-психологов, работающих в специальных (коррекционных)
образовательных учреждениях, педагогов-дефектологов, социальных педагогов и
социальных работников.
ü
В работе с подростками с нарушенным развитием
и их семьями на уровнях: психологической диагностики, психологического
консультирования, психологической коррекции и психотерапии.
ü
Для психологического просвещения родителей,
педагогов и других заинтересованных лиц с целью повышения эффективности
взаимодействия с подростками с нарушенным развитием, а также оказания им
своевременной психологической поддержки.
Положения, выносимые на защиту.
1. Для подростков с
нарушенным развитием характерны трудности полоролевой
и возрастной идентификации. У девушек и юношей фемининность
преобладает над маскулинностью. Эмоциональное
отношение к своему полу и возрасту неоднозначное; характерны инфантильная
фиксация на детском возрасте и замедление процесса психологического отделения
от родителей. Для диагностики полоролевой
и возрастной идентичности подростков представляется целесообразным выявлять
не только эмоциональное отношение к своей половозрастной группе, но и
отношение к младшей возрастной группе, а также позитивное / негативное восприятие
образа отца как значимой фигуры для адекватной полоролевой
идентификации юношей и в качестве обобщенного образа мужчины для девушек,
идентифицирующихся с фемининной половой ролью.
2. В подростковом
возрасте значимо возрастает влияние отца на развитие у юношей
и девушек уверенности в себе, полоролевую,
возрастную идентификацию и систему самооценок.
3. У подростков с
нарушенным развитием не формируется внутренняя картина здоровья. Самооценка
здоровья у подростков с ДЦП и с умственной отсталостью изолируется, не имеет
связи с уровнем притязаний и другими показателями, тогда как у неслышащих и нормально развивающихся подростков
самооценка здоровья включена в систему самооценок и уровень притязаний.
4. В подростковом
возрасте в системе самооценок наиболее важными являются самооценки ума,
способностей; внешности; фигуры и тела. Система самооценок подростков с
нарушенным развитием отражает значимые проблемы личности, связанные с
дефектом и его компенсацией.
5. Подростки с
нарушенным развитием воспринимают воспитание родителей как незаинтересованно-отстраненное, директивное, с враждебным
отношением к ним, в большей или меньшей степени непоследовательное. В
восприятии юношей с нарушенным развитием отцы более
директивны и непоследовательны, чем матери.
6. Дистанция в общении
подростков с нарушенным развитием определяется полом и возрастом партнера по
общению, фактором знакомства, а также сложившимися отношениями (при
доброжелательных отношениях дистанция уменьшается, при напряженных отношениях
– увеличивается). Классный руководитель может являться замещающим объектом и
выполнять компенсирующую функцию для подростков, у которых не складываются
близкие доверительные отношения с одним или обоими родителями.
Апробация работы. Результаты работы
доложены и обсуждены на: Российской
межрегиональной студенческой конференции «Молодежь и нравственной здоровье
общества: проблемы выживания и развития», Санкт-Петербург,
1997; Международной научно-практической конференции «Социальная адаптация
детей и молодежи», Санкт-Петербург, 1998;
Международной научно-практической конференции «Творческая реабилитация детей,
подростков и молодых людей с особыми потребностями», Санкт-Петербург,
2000; заседании общества «Психическое здоровье детей и подростков», Санкт-Петербург, 2003; Международной научно-практической
конференции «Семья ХХI
века», г. Калининград, 2004; заседании
кафедры детской психиатрии и психотерапии СПб МАПО, Санкт-Петербург,
2006; Проблемной комиссии «Нервные и психические болезни», Санкт-Петербург, 2006.
На основании
материалов исследования подготовлены разделы и темы, практические занятия
учебных курсов «Клиническая психология», «Специальная психология»,
«Психология лиц с умственной отсталостью», «Технологии работы с детьми с
нарушенным развитием», «Арт-методы в работе
психолога» для студентов и слушателей отделений переподготовки и повышения
квалификации: Санкт-Петербургского государственного института психологии и
социальной работы, Института специальной педагогики и психологии
международного университета семьи и ребенка им. Рауля Валленберга,
Русской христианской гуманитарной академии, международного центра
профессионального мастерства «Вайнеде» г. Риги.
Материалы
диссертации отражены в 16 публикациях по теме исследования общим объемом 5,4
п.л.
Объем и структура диссертации. Диссертация
состоит из введения, трех глав, заключения, выводов, списка литературы и
приложений и включает 10 рисунков и 11 таблиц. Основной текст диссертации
составляет 194 страницы. Список литературы состоит из 198 источников, в том
числе 53 источника на иностранных
языках.
ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ
Во введении обоснована актуальность
исследования, определены объект, предмет, цели, задачи, гипотезы
диссертационного исследования.
В главе 1 «Литературный обзор» рассмотрены
современные научные представления о психологии подростка, обсуждаются
центральные для изучаемой темы понятия идентичности, полоролевой
и возрастной идентификации, самооценки. Дается представление о специфических
проблемах подросткового возраста, являющихся факторами нарушений психического
здоровья. Описаны клинико-психологические характеристики отдельных вариантов
нарушений психического развития: психического недоразвития, детского
церебрального паралича и нарушений слухового анализатора.
В параграфе 1.1.1. «Физический облик
подростка и половое созревание» описываются возрастные рамки
подросткового и юношеского возраста с точки зрения отечественных [А. А. Реан, В. А. Аверин, Г. С.
Абрамова и др.] и зарубежных авторов [Ф. Райс, Х. Ремшмидт, Г. Крайг, Р. Бернс,
М. Кле]. Обсуждаются признаки полового созревания,
телесные изменения и реакции подростков на происходящие с ними перемены.
Указывается, что в этот период положительная самооценка зависит от физической
привлекательности и внешнего облика. Переход к взрослой генитальности
становится одной из главных задач полового созревания. Другой важной задачей
становится реконструкция телесного образа «Я» и построение мужской и женской
«родовой» идентичности как одной из составляющих самосознания подростка [Д.
Н. Исаев, В. Е. Каган]. Любые отклонения в физическом и половом развитии
вызывают у подростка тревогу, что находит отражение в его повседневном
поведении, принимая порой форму пубертатной дисморфофобии
[К. С. Лебединская].
В параграфе 1.1.2. «Основные
психологические новообразования подросткового возраста» рассматриваются
возрастные задачи развития [Р. Хавигурст],
эффективное решение которых возможно через развитие интеллектуальной сферы
подростков, расширение и углубление самосознания. Обсуждается развитие
интеллектуальной сферы подростка согласно концепции Ж. Пиаже. В числе наиболее важных психологических новообразований отмечены
развитие рефлексивности [В. А. Аверин],
стимулирующей развитие самосознания; выработка собственной независимой
системы эталонов самооценивания и самоотношения; изменение временной перспективы;
формирование жизненных планов; пересмотр ценностных представлений,
проявляющийся в отрыве от референтных личностей. Родители, как образец для подражания,
все больше отходят на задний план, значение приобретают представления сами по
себе. Происходит переориентация на референтную
группу сверстников.
В параграфе 1.1.3. «Понятие идентичности»
даются различные определения понятия идентичности в отечественной [Н. Л. Белопольская] и зарубежной литературе [Э. Эриксон]. С позиций концепции Э. Эриксона
описываются формы идентичности, источники формирования идентичности для
подростков, критические фазы в развитии идентичности человека.
Рассматриваются статусы идентичности по Дж. Марсиа
и гендерные различия в развитии идентичности.
Анализируется сходство и различие понятий идентичности и идентификации [Р.
Бернс, К. Г. Юнг, Н. Л. Белопольская, С. В. Кудрявцева].
В параграфе 1.1.4. «Полоролевая
и возрастная идентификация» определяются понятия половой идентичности и
половой роли по В. Е. Кагану. Старший подростковый возраст – один из наиболее
значимых периодов для развития полоролевой
идентичности [И. С. Кон]. Переживание половой идентичности предполагает
наличие у человека определенных образцов поведения соответствующего пола [Г.
С. Абрамова]. Обсуждается изменение традиционного понимания мужественности на
современном этапе – «кризис маскулинности», который
проявляется в размытости социальных ролей и изменчивости образов эталонного
мужчины, приводящий к возрастанию трудностей полоролевой
идентификации юношей. Депривация человека со
стороны его половой принадлежности приводит к эмоциональному напряжению,
фрустрации и неврозам [В. С. Мухина].
В аспекте
профилактики личностных и поведенческих нарушений крайне важным
представляется адекватное психическое самосознание себя как мужчины или
женщины определенного возраста. Описывается многоплановость понятия возраст;
категория временной перспективы (ближайшей и отдаленной); психологическое
время личности [А. А. Кроник, Е. И. Головаха]. Отмечается недостаточная изученность проблемы
самооценки возраста. Приводятся подходы к формированию
самооценки возраста – событийный [И. С. Кон]) и с позиции возрастно-ролевых
ожиданий [Н. В. Панина].
В параграфе 1.1.5. «Самооценка в
структуре самосознания подростков» рассматривается самооценка как
центральное образование личности, в значительной степени определяющее
социальную адаптацию личности и являющееся регулятором поведения и
деятельности подростка. Адекватный уровень самооценки способствует
формированию у подростка уверенности в себе, самокритичности, настойчивости
[Р. Бернс]. Описывается динамика самооценки и ее связь с
социально-психологическим статусом. Степень физической привлекательности и
принятия индивидом своего телесного Я являются факторами, влияющими на
формирование общей Я-концепции [Padin, Lemer,
and Spiro]. Показано, что стресс оказывает отрицательное влияние на
самооценку – чем больше в жизни подростка было отрицательных событий, тем
ниже уровень его самооценки [Youngs, Rathge, Mullis, and Mullis]. Отмечено, что мотивационные
конфликты и низкая дифференцированность
когнитивной и аффективной «образующих» самосознания подростков являются
основными источниками нестабильности самоотношения.
Одной из важнейших особенностей «пограничного сознания» у детей является
непереносимость амбивалентности и противоречия во всем, в том числе образа Я,
невозможность существования подростка в субъективной картине мира и принятия
образа Я «хорошего» и «плохого» [Е. Т. Соколова, В. Н. Николаева].
В параграфе 1.1.6. «Влияние родителей на личность
подростков» изучается изменение отношения подростков к семье. Семья
должна приспосабливаться к растущей независимости подростков, поскольку стили
родительского поведения влияют на их психику и поведение [Ф. Райс]. Рассматривается разное влияние отцов и матерей на
подростков. Обсуждается влияние доверительного общения с родителями на
самооценку [И. В. Дубровина] и самоидентификацию подростков [А. А. Бодалев, Н. В. Васина]. Показано, что по мере ослабления
роли семьи возрастает роль сверстников и значимых других.
В параграфе 1.1.7. «Подростковый возраст
как фактор нарушений психического здоровья» описывается различная роль
пубертатного периода в происхождении психических заболеваний. Пубертатный
период может выступать как фактор: патопластический,
преципитирующий, предиспонирующий,
провоцирующий и патогенетический [А. Е. Личко].
Приводится разграничение характерологических и патохарактерологических
подростковых поведенческих реакций по В. В. Ковалеву и классификация типичных
подростковых поведенческих реакций. Отмечается, что хронические психогенные
факторы (длительные конфликтные ситуации и негармоничные типы воспитания)
имеют большее значение в генезе подростковых нарушений, чем острые психические
травмы. В подростковом возрасте негармоничная семья стоит на первом месте
среди психогенных факторов [Э. Г. Эйдемиллер].
Описывается систематизация кризисов периода взросления (созревания) и их
возможные исходы по Х. Ремшмидту.
В параграфе 1.2.1. «Психическое
недоразвитие» дается определение и классификация форм умственной
отсталости по Д. Н. Исаеву; причины возникновения умственной отсталости;
основные направления (оси) диагностики дизонтогенетических расстройств по
рекомендациям ВОЗ [И. И. Мамайчук]. Описывается клинико-психолого-педагогическая характеристика детей с
легкой умственной отсталостью. Рассматриваются проблемы самооценки; полоролевой идентичности девушек с разной степенью
выраженности умственной отсталости; типы родительского отношения к умственно
отсталым детям; проблемы взаимоотношений в семье, имеющей взрослеющего
ребенка с умственной отсталостью [Л. М. Шипицына,
Д. Н. Исаев, В. М. Сорокин, Е. В. Михайлова]. Став взрослыми, такие дети могут
жить самостоятельно, обеспечивать себя материально. В наблюдении и
руководстве лица с легкой интеллектуальной недостаточностью нуждаются лишь в
психотравмирующих ситуациях, связанных с экономическими, личностными,
социальными проблемами. Низкая социальная компетенция серьезно затрудняет и
резко ограничивает социальный ролевой репертуар [И. В. Добряков, Э. Г. Эйдемиллер].
В параграфе 1.2.2. «Детский церебральный
паралич» приводятся причины и формы детского церебрального паралича,
классификация ДЦП К. А. Семеновой (1974), традиционно использующаяся в нашей
стране, и новая международная классификация ДЦП, принятая в Каннах в 2000 г. Дается клинико-психологическая
характеристика детей с разными формами ДЦП. Описываются особенности образа
тела детей с физическими дефектами [И. В. Поставнева]
и типичные проблемы детей и подростков с церебральными параличами. Среди них:
невротическая и неврозоподобная симптоматика [Е. В.
Крыжко]; доминирование в сознании подростка с ДЦП
телесных аномалий, что влечет за собой неадекватную самооценку и низкий
уровень социальных притязаний [Г. И. Бондаренко]; сложности
в сфере общения, проявляющиеся в форме вербальной и физической агрессии,
неумение вступать в контакт, частые ошибки при интерпретации намерений и
действий другого – взрослого или сверстника [А. И. Година, Е. В. Солдатова];
эмоциональная незрелость, зависимость, пассивность, акцентуации характера по астено-невротическому или психастеническому типу наряду с
выраженной потребностью в общении, что затрудняет профессиональный выбор [Т.
А. Добровольская]. По сравнению со здоровыми детьми, зависимость
ребенка с церебральным параличом от окружающих людей, прежде всего от матери,
нивелируется с возрастом значительно более медленными темпами. Неправильное
семейное воспитание получают большинство детей с ДЦП, такое воспитание чаще
носит характер гиперпротекции [И. Ю.Левченко, И. В.
Добряков, и др.].
В параграфе 1.2.3. «Нарушения слухового
анализатора» отмечается увеличение распространенности глухоты и
тугоухости; причины и факторы нарушений слуха; специфика слуховых нарушений и
вторичных изменений - недоразвития и своеобразия развития речи - у глухих и
слабослышащих (тугоухих) детей. Нарушение слуха и речевое недоразвитие влекут
за собой изменения в развитии всех познавательных процессов ребенка [Е. Г. Речицкая, Т. В. Розанова и др.], в формировании его
волевого поведения, эмоций и чувств, характера. Нарушение словесного общения
частично изолирует глухого от окружающих его говорящих людей, что создает
трудности в усвоении социального опыта. Чем ниже уровень развития словесной
речи, тем более выражены замкнутость, эмоциональные проблемы, ригидность,
чувство неполноценности [Е. Ливайн]; эмоциональные
и поведенческие нарушения, число невротических расстройств у детей и взрослых
с нарушенным слухом в два раза выше, чем у слышащих.
Обсуждается замедление развития самосознания [В. Г. Петрова, М. М. Нудельман], неустойчивость и неадекватность уровня
притязаний [Т. Н. Прилепская]; личностные свойства
детей с нарушенным слухом [И. М. Никольская, А. Ф. Глушков] и глухих
подростков [У. Маркт]; специфика личностного
развития глухих детей из семей слышащих и глухих
родителей [Т. Г. Богданова, Н. В. Мазурова];
противоречивость позиций родителей по отношению к своим детям с нарушениями
слуха [А. С. Спиваковская].
В главе 2 «Материал и методы
исследования» дается характеристика испытуемых. Основная группа была
сформирована по следующим основаниям: 1) обучение в старших классах
специальных (коррекционных) учреждений; 2) интеллектуальный коэффициент в
каждой группе (согласно документации ПМПК и педагогов-психологов); 3)
соответствие индивидуальных возможностей подростков уровню сложности
используемых методик.
Коэффициент
интеллекта у подростков с умственной отсталостью (IQ) от 54 до 70 баллов, что
соответствуют легкой степени умственной отсталости (F70). У подростков с ДЦП (G80-G83) по 23% имеют спастическую диплегию и смешанную форму, по 20% – гиперкинетическую
форму средней тяжести и атонически-астатическую
форму. 14% подростков имеют: парез нижних конечностей, гиперкинез верхних
конечностей, спастический гемипарез. В анамнезе многих подростков с ДЦП - перенесенные
краснуха и дифтерия. Интеллектуальное развитие старшеклассников с ДЦП в
показателях IQ по
тесту Векслера не ниже 80 баллов. В группе подростков с нарушенным слухом (H90) 70% имеют двустороннюю
нейросенсорную тугоухость 3-4 степени и 30% –
двустороннюю глухоту. У многих подростков с нарушенным слухом в анамнезе –
перенесенная краснуха. Интеллектуальное развитие подростков с нарушенным
слухом – не ниже 90 баллов в показателях IQ по тесту Векслера. 43% подростков воспитываются слышащими
родителями, 17% - слабослышащими (тугоухими) родителями, 37% - глухими
родителями, и 1 человек (3%) воспитывается позднооглохшей матерью.
Каждая категория испытуемых имеет сопутствующие расстройства и
заболевания.
Приводится
описание процедуры исследования; психодиагностические и статистические методы
обработки данных, на которых строилось диссертационное исследование.
В главе 3 «Психологическое исследование полоролевой, возрастной идентификации, системы
самооценок, отношений и личностных особенностей подростков с нарушениями
развития» представлены данные психологического исследования подростков с
нарушенным и нормальным развитием; результаты факторного анализа; описаны
психологические портреты подростков, учитывая структуру дефекта и специфику
выявленных проблем.
В параграфе 3.1. «Результаты исследования
полоролевой и возрастной идентификации по методике ВПР» отмечается, что для всех обследованных подростков
характерно преобладание фемининности над маскулинностью. Для девушек – это норма, тогда как для
юношей – это показатель некоторых трудностей полоролевой
идентичности. Все подростки больше предпочитали женские портреты и меньше их
отвергали, мужские портреты – больше отвергали, чем предпочитали. Однако
суммарный вес мужских портретов был выше, чем женских, что свидетельствует о
большей значимости мужского пола, как для юношей, так и для девушек. У
подростков с умственной отсталостью обнаружено стойкое эмоционально
положительное отношение к своему возрасту и полу и конфликтные отношения с
родителями (женщин и мужчин родительского возраста они больше отвергали, чем
предпочитали). Для этих подростков характерно явное предпочтение детских
портретов, что указывает на инфантильность. Подростки с ДЦП также
предпочитают портреты детей и меньше их отвергают, чем глухие и нормально
развивающиеся сверстники. Юноши с ДЦП имеют противоречиво-конфликтное
отношение к себе: портреты своей половозрастной группы предпочитаются и
отвергаются ими почти в равной степени. О замедлении развития адекватной полоролевой и возрастной идентичности говорит и тот факт,
что юноши с ДЦП больше предпочитают портреты девочек, чем девушек своей
возрастной группы, что достоверно отличает их от всех юношей нашего
исследования. Для юношей и девушек с ДЦП характерна высокая значимость образа
матери при противоречиво-отвергающем отношении к образу отца. У девушек с ДЦП
фемининность преобладает над маскулинностью
незначительно, что в сочетании с отвержением портретов мужчин разных
возрастных групп указывает на проблемы полоролевой
идентичности. Юноши с нарушенным слухом имеют стойкое позитивное отношение к
своему полу, несмотря на противоречивое восприятие своего Я в детстве. Они –
единственные среди всех испытуемых, кто предпочел мужские портреты более женских и проявил положительное отношение к значимой
фигуре отца. Учитывая развитый интерес к сверстницам и молодым женщинам при
низкой значимости фигуры матери, можно утверждать, что у юношей с нарушенным
слухом процесс возрастной и полоролевой
идентификации проходит оптимально. При многих сходных тенденциях у юношей из
контрольной группы отмечается несколько больший вес предпочтения женских
портретов, а также противоречиво-конфликтное отношение к образу отца.
Также было показано, что при
адекватной возрастной идентичности подростки меньше предпочитают (p<0,029) и больше
отвергают (p<0,024)
портреты детей, выбирая портреты юношей и девушек своей возрастной группы или
несколько старше. У юношей основной группы (преимущественно – ДЦП и умственно
отсталых) больше выражено предпочтение портретов женщин зрелого возраста, чем
у нормально развивающихся юношей (p<0,002). У девушек основной группы (преимущественно –
умственно отсталых и ДЦП) больше выражено отвержение мужчин зрелого возраста,
чем у нормально развивающихся девушек (p<0,00002).
В параграфе 3.2. «Результаты исследования
самооценки и уровня притязаний подростков по методике Дембо-Рубинштейн
в модификации А. М. Прихожан» подробно описывается и анализируется
система самооценок и уровень притязаний подростков с нарушенным развитием по
шкалам: «здоровье», «ум, способности», «характер», «авторитет у сверстников»,
«умение многое делать своими руками», «внешность», «уверенность в себе»,
«фигура, тело». Показано, что все подростки, кроме юношей и девушек с
нарушенным слухом имеют высокий уровень притязаний и высокую самооценку.
Низкий уровень притязаний (юноши – p<0,0006; девушки – p<0,00007) и системы самооценок глухих юношей (p<0,019) и девушек (p<0,008) позволяет
отнести их к группе риска, поскольку низкий уровень притязаний не стимулирует
человека к достижениям, а значит и к развитию. При изменении условий среды и
расширении социальных контактов после окончания школы низкий уровень
притязаний ограничивает возможности профессионального выбора, планирования
карьеры, не дает возможности ощутить успех и сужает круг полноценного
личностного общения.
При анализе
величины рассогласования уровня притязаний и самооценки выявились группы
риска – девушки с ДЦП и подростки с нормальным развитием. В литературе
указывается, что значительное рассогласование уровня притязаний и самооценки
может привести к внутриличностному конфликту,
обуславливающему повышение тревожности [А. М. Прихожан], что при
неблагоприятных условиях провоцирует невротические (у девушек) и патохарактерологические (у юношей) реакции,
психосоматические расстройства, конфликтность во взаимоотношениях с
окружающими.
Так как в основную группу вошли юноши и
девушки, имеющие нарушения здоровья, и уровень притязаний по шкале «здоровье»
у всех категорий подростков был одним их самых высоких, были подробно
рассмотрены корреляционные связи самооценки здоровья. Высокую самооценку
здоровья отметили только неслышащие и нормально
развивающиеся подростки. Самооценка здоровья у подростков в норме имеет
множество связей с уровнем притязаний и другими психологическими показателями,
у глухих ребят – таких связей несколько меньше, у подростков с ДЦП и
умственно отсталых подобные связи единичны. Поскольку нарушения у подростков
с проблемами в развитии врожденные или рано приобретенные (т.е. у них не было
опыта здоровой жизни), границы между здоровьем и болезнью стерты. Кроме
этого, столь ограниченное число связей у подростков с нарушениями развития
может быть вызвано изоляцией понятия «здоровье» в общей структуре образа «Я»
вследствие включения механизмов психологической защиты, а также
неопределенностью, сложностью и
абстрактностью самого понятия «здоровье».
В параграфе 3.3. «Восприятие и оценка
испытуемыми подростками воспитательной практики матерей и отцов» приводятся
результаты оценки юношами и девушками с нарушенным и нормальным развитием
воспитательной практики родителей. Юноши и девушки с нарушенным развитием
оценивают воспитание как незаинтересованно-отстраненное,
директивное, с враждебным отношением к ним, в большей или меньшей степени
непоследовательное. В восприятии юношей с нарушенным развитием отцы более директивны и непоследовательны, чем матери.
Отмечается, что высокими оценками по шкалам «директивности» и
«непоследовательности» подростки с нарушенным развитием сходны с делинквентными подростками, изученными И. А. Горьковой. При оценке воспитательной практики матерей
юноши и девушки с нарушенным слухом отметили враждебность, автономность и
непоследовательность только низкими и средними баллами, тогда как подростков
с ДЦП и умственно отсталых характеризует тенденция к высоким оценкам.
Сравнительный анализ результатов показал, что родители здоровых подростков
больше проявляют позитивный интерес и менее директивны во взаимоотношениях со
своими взрослеющими детьми. При этом здоровые юноши, в отличие от девушек,
воспринимают отношение родителей как враждебное, что может быть связано с
более высокими ожиданиями родителей и жесткими требованиями соответствия
общепринятым нормам по отношению к взрослеющему молодому человеку. Показано,
что при высоких оценках фактора критики, характеризующих высокую
заинтересованность и тотальный контроль родителя в отношении своего ребенка,
дистанция в общении с этим родителем увеличивается, а с классным
руководителем – уменьшается.
В параграфе 3.4. «Исследование проксемического поведения подростков по шкале CIDS» отражена проксемическая
структура значимых отношений подростков с родителями, сверстниками и
взрослыми. В ней проявляются личностные особенности и возрастные потребности
подростков, а также значимая для Я-концепции
личности специфика полоролевой идентификации юношей
и девушек. Подростки с нарушенным развитием минимальную дистанцию в общении
устанавливают с родителями; максимальную – с незнакомыми взрослыми людьми.
Достоверные различия у юношей основной и контрольной
групп касаются средней дистанции в общении с взрослыми – у здоровых юношей
она больше (p<0,042).
Юноши с нарушенным слухом устанавливают более близкую дистанцию в общении с
отцом (p<0,043) и
с лицами своего пола (p<0,002),
чем все обследованные юноши; это в полной мере отражает специфику их полоролевой идентичности. Юноши с ДЦП имеют минимальную
дистанцию при взаимодействии с классным руководителем (p<0,014).
У девушек с
нарушенным развитием, по сравнению со здоровыми девушками, больше дистанция в
общении с матерью; с незнакомыми юношами (p<0,0009) и девушками (p<0,001), что свидетельствует о меньшей общительности и
открытости. Отмечено, что эти данные подтверждаются результатами изучения
свойств личности подростков по методике Кеттелла.
Здоровые девушки более общительны (А+), чем девушки с нарушенным развитием (p<0,022), и более
склонны к риску (F+;
при p<0,002).
При
сравнении дистанции в общении у юношей и девушек
нашего исследования в целом выявлены принципиальные различия по отношению к
отцу (p<0,029) и
по отношению к сверстникам (p<0,004)
– у девушек дистанция больше, чем у юношей.
При
рассмотрении структуры корреляционных связей дистанции в общении подростков с
классным руководителем выявлено, что для многих старшеклассников
коррекционных и массовой школ классный руководитель играет значимую роль,
выполняя компенсирующую, эмоционально-стабилизирующую и направляющую функцию
для полноценного развития подростков. К сокращению дистанции с классным
руководителем стремятся подростки, у которых не складываются доверительные
отношения с одним или обоими родителями, с недостаточной уверенностью в себе.
Это подростки, считающие себя внешне привлекательными, с высокими
притязаниями к развитию ума и способностей, с преобладанием фемининной полоролевой
идентификации.
В параграфе 3.5. «Личностные особенности
подростков с нарушениями развития» приводится таблица средних значений
факторов по отдельным группам подростков (с умственной отсталостью, с ДЦП, с
нарушениями слуха) и у здоровых подростков; личностный профиль подростков с
нарушенным и нормальным развитием. Описываются значимые различия между
основной и контрольной группой по методике Р. Кеттелла.
У подростков с нарушенным развитием меньше, чем у здоровых, выражены
конфликтность D+ (p<0,004), склонность к
риску F+ (p<0,00002), социальная
активность Н+ (p<0,006),
и больше проявляются исполнительность G+ (p<0,00008),
социальная нормативность Q3+
(p<0,002),
преобладание конкретных форм мышления В− (p<0,001). Девушки
основной и контрольной групп в целом менее доминантны E+ (p<0,000003) и социально активны Н+ (p<0,002), чем юноши, но более
тревожные О+ при (p<0,005) и зависимые от других I+ (p<0,004).
Отмечается, что хотя по напряженности и тревожности значимых различий между
основной и контрольной группой не выявилось, средние значения показывают, что
тревожность подростков с нарушенным развитием выше, чем у здоровых;
напряженность характеризует группу подростков с ДЦП. Такие особенности
личности рассматриваются как фактор риска развития пограничной
нервно-психической патологии [И. М. Никольская].
В параграфе 3.6. «Исследование психофизической сферы подростков и системы значимых
отношений» описываются ведущие индивидуально-личностные тенденции и
преобладающие аспекты потребностной сферы, а также
тревога, фрустрированность, проблемы адаптации
испытуемых основной и контрольной групп. Раскрываются сходные и различные
тенденции в системе значимых отношений подростков основной и контрольной
групп. При обработке результатов была выстроена матрица близости
корреляционных связей между отношениями к значимым понятиям, которые
выразились в цветовых ассоциациях. Для подростков с
умственной отсталостью наиболее близкими понятиями, отношение к которым было
выражено цветом, являются: «здоровье» и «учеба» (r = 0,143), «мои проблемы» и «мои
интересы» (r =
0,125), «заветная мечта» и «любовь» (r = 0,054), а понятия «деньги» и «Крутые» оказались идентичными
(r = 0,000).
Сильно различались понятия «Я маленький», «Я сейчас», «Я взрослый» (что
говорит о слабой осознанности образа «Я»); «моя профессия» и «работа». Для
подростков с ДЦП наиболее близкими к понятию «здоровье» являются: «работа» (r = 0,191), «учеба» (r = 0,039), а понятие
«школа» является ему тождественным (r = 0,000). Близость понятий «мои проблемы» и «Я взрослый» (r = 0,185) отражает тревогу
и переживания, связанные с взрослением. Понятия: «Я маленький», «моя семья»,
«деньги», «Крутые», «любовь» не имели близости с остальными. Подростки с
нарушениями слуха и подростки, не имеющие проблем в психическом развитии,
были сходны между собой в том, что практически все понятия, отношения к
которым они выражали в цветовых ассоциациях, имели достаточно высокую меру
близости.
В параграфе 3.7. «Факторный анализ» представлен
график собственных значений для определения количества факторов; факторная
структура переменных после варимакс-вращения,
выявленная методом анализа главных компонент (Principal Components). Отмечается
суммарная информативность трех выделенных факторов – 0,73, что является
приемлемым результатом [А. И. Наследов]. Фактор 1 – «влияние отца», в
соответствии с которым, можно утверждать, что в полной семье большее влияние
на личностное развитие юношей и девушек имеет отец. Полученные данные
рассматриваются с точки зрения возрастных задач развития подросткового и
юношеского возраста, а также в контексте идеи Э. Фромма
о различии материнской и отцовской любви к ребенку. Фактор 2 – «уровень притязаний», Фактор 3 – «самооценка». Указывается, что среди всех
исследованных компонентов уровня притязаний и самооценки наиболее значимыми
для подростков выступают «внешность», «ум, способности» и «фигура, тело».
Высокие самооценки именно этих показателей становятся основой для
формирования уверенности в себе.
В параграфе 3.8. «Психологические
портреты подростков с нарушенным и нормальным развитием» обобщаются
результаты исследования по всем показателям и выделяются специфические
особенности подростков в зависимости от ведущей проблемы в структуре дефекта
и половых различий.
У подростков с психическим
недоразвитием основная проблема – низкий уровень развития мышления, некритичность. Поэтому, у
подростков с умственной отсталостью наиболее высокие самооценки среди
всех испытуемых. Для них характерно эмоционально-положительное отношение к
своей половозрастной группе в сочетании с инфантилизмом и замедлением
возрастной идентификации; фемининная полоролевая идентификация и отвержение образа отца вместе
с высокой директивностью матери. Высокий уровень притязаний формирует
стремление к доминированию, престижу, обладанию жизненными благами,
независимости, однако конкретность мышления не позволяет выстраивать
долгосрочное планирование, адекватную стратегию и тактику достижения целей,
прогнозировать социальную ситуацию и последствия своих поступков.
Столкновение идеальных представлений с реальностью вызовет протестно-негативные реакции и социальную дезадаптацию.
У подростков с ДЦП основная
проблема – двигательное и телесное несовершенство. В силу этого они зависимы
от взрослых, испытывают напряженность, тревожность; не происходит
своевременная переориентация со значимых взрослых на референтную
группу сверстников. Для всех подростков с ДЦП характерна фиксация на детском
возрасте с высокой значимостью образа матери. У юношей с ДЦП
противоречиво-конфликтное отношение к своему полу и возрасту, они отвергают
сверстниц, предпочитая девочек младшего возраста. Мужской пол ими больше
отвергается, чем предпочитается. У девушек с ДЦП – недостаточная
фемининность сочетается с трудностями позитивного
восприятия мужчин – сверстников и родительского возраста. Выявлено, что
юношей и мужчин отвергают подростки зависимые, послушные, низко оценивающие
привлекательность своего тела. Для данных подростков характерна более
близкая, чем у остальных испытуемых, дистанция в общении с взрослыми, с
классным руководителем. Система самооценок характеризуется значительным
рассогласованием с уровнем притязаний по большинству шкал, что провоцирует
личностную неудовлетворенность, тревожность, фрустрацию. Невозможность
оценить высоко столь важные в подростковом возрасте привлекательность фигуры
и тела, порождает травмирующие эмоциональные переживания у подростков, что в
свою очередь снижает уверенность в себе.
У подростков с нарушенным слухом
основная проблема – трудности и специфичность общения. Это находит отражение
в отношении к родителям и друзьям. И юноши, и девушки с нарушенным слухом
имеют позитивное восприятие образа отца; с отцом самая близкая дистанция в
общении и чем меньше эта дистанция, тем ниже фемининность.
Процесс полоролевой и возрастной идентификации
проходит оптимально. Хорошие взаимоотношения с родителями в сочетании с
низким уровнем притязаний и самооценок указывают на то, что в подростковом
возрасте родители не оказывают столь значимого влияния на систему самооценок,
как сверстники. Подростки с нарушенным слухом – единственные среди всех
испытуемых, выбравшие для понятия «друзья» отвергаемые цвета и указавшие
самый низкий уровень притязаний и самооценку по шкале «авторитет у
сверстников». Низкий уровень притязаний и самооценок формируется не только
из-за недостаточного влияния сверстников на личность глухих подростков, но и
обусловливается личностными
особенностями. У подростков с нарушенным слухом ниже, чем у всех остальных
испытуемых, социальная активность, конфликтность, напряженность, зависимость
от других; выше – тревожность и самоконтроль. Глухие девушки более
конфликтные, тревожные, напряженные, чем юноши с таким же диагнозом, но менее
общительные, эмоционально устойчивые и склонные к риску. Сдержанность в
притязаниях, вынужденный отказ от реализации некоторых потребностей из-за
нарушения слуха в сочетании со специфическими личностными особенностями может
приводить к фиксации на психотравмирующих переживаниях, интропунитивному
типу реагирования, психосоматическим расстройствам.
Здоровые подростки имеют
эмоционально-положительное отношение к себе и развитый интерес к
противоположному полу. Для здоровых юношей характерно
противоречиво-конфликтное отношение к отцу. Воспитательная практика отца
чаще, чем воспитательная практика матери, воспринимается здоровыми
подростками как враждебная, хотя в целом отношение родителей к своим
взрослеющим детям характеризуется высоким позитивным интересом и низкой
директивностью. Проблемной зоной многих здоровых подростков является
рассогласование уровня притязаний и самооценки. Для здоровых подростков
характерна общительность, социальная активность, конфликтность и склонность к
риску.
В заключении подводятся итоги теоретического и эмпирического
исследования, высказываются предположения о возможных проблемах дальнейшего
личностного развития и социальной адаптации подростков как с нарушенным, так
и с нормальным развитием, базирующиеся на полученных в исследовании
результатах. Доказывается настоятельная необходимость проведения психокоррекционной работы с подростками в соответствии с
определенными в исследовании мишенями – трудностями полоролевой
и возрастной идентификации, противоречивым отношением к образу отца,
проблемами самооценки и уровня притязаний, спецификой системы отношений,
характерной подросткам с различными вариантами дизонтогенеза.
В
результате диссертационного исследования были сделаны следующие выводы:
1. У всех обследованных
подростков выявляется доминирование фемининности
над маскулинностью. Отмечается большая значимость
мужского пола, но противоречивое отношение к мужчинам разного возраста. Все
подростки отвергают портреты пожилых мужчин. У подростков с умственной
отсталостью и ДЦП выявлены инфантильные тенденции и замедление процесса
половозрастной идентификации. У подростков с нарушенным слухом процесс полоролевой и возрастной идентификации проходит оптимально.
2. Все подростки, кроме юношей и девушек
с нарушенным слухом имеют высокий уровень притязаний и высокую самооценку.
Высокую самооценку здоровья отметили только неслышащие
и нормально развивающиеся подростки. По данным корреляционного анализа самооценка
здоровья у подростков в норме имеет множество связей с другими
психологическими показателями, у глухих ребят таких связей несколько меньше,
у ребят с ДЦП и умственно отсталых подобные связи единичны.
Выявились
группы риска: первая – девушки с ДЦП и подростки с нормальным развитием,
имеющие значительное рассогласование уровня притязаний и самооценки; вторая
глухие подростки, имеющие низкий уровень притязаний и самооценок.
3. Подростки с нарушенным развитием
воспринимают воспитание родителей как незаинтересованно-отстраненное,
директивное, с враждебным отношением к ним, в большей или меньшей степени
непоследовательное. В восприятии юношей с нарушенным развитием отцы более директивны и непоследовательны, чем матери. По
данным сравнительного анализа родители нормально развивающихся подростков
больше проявляют позитивный интерес и менее директивны в отношениях с ними.
При высоких оценках фактора критики дистанция в общении с этим родителем
увеличивается, а с классным руководителем – уменьшается.
4. Минимальная дистанция у подростков с
нарушенным развитием наблюдается в общении с родителями; максимальная
дистанция – с незнакомыми мужчинами и женщинами. У девушек с нарушенным
развитием, по сравнению со здоровыми девушками, больше дистанция в общении с
матерью; с незнакомыми юношами и девушками, что свидетельствует о меньшей
общительности и открытости.
Классный
руководитель может выполнять компенсирующую функцию для подростков, у которых
не складываются близкие доверительные отношения с родителями (или с одним из
них). У подростков с ДЦП самая близкая (по сравнению с остальными группами
подростков) дистанция в общении с классным руководителем.
5. У подростков с
нарушенным развитием меньше, чем у здоровых, выражены социальная активность,
конфликтность, склонность к риску и больше проявляются социальная
нормативность, исполнительность, преобладание конкретных форм мышления.
Девушки основной и контрольной групп в целом менее
доминантны, чем юноши, но более тревожные и зависимые от других.
6. На основе факторного
анализа выявлены: Фактор 1 – «влияние отца» (в полной семье большее влияние на
личностное развитие юношей и девушек имеет отец). Фактор 2 – «уровень притязаний» и Фактор 3 – «самооценка» показывают,
что наиболее значимыми для подростков выступают «внешность», «ум,
способности» и «фигура, тело». Высокая самооценка именно этих
характеристик является базой для формирования уверенности в себе.
7. В соответствии с
результатами исследования определены мишени для психокоррекционной
работы:
ü
С умственно отсталыми подростками –
замедление возрастной идентификации; фемининность
юношей; отвержение образа отца; неадекватно завышенный уровень притязаний.
ü
С подростками с ДЦП – рассогласование
уровня притязаний и системы самооценок; отношение к телу, тревожность. У
юношей с ДЦП - противоречиво-конфликтное отношение к своему полу и возрасту.
У девушек с ДЦП – недостаточная фемининность;
трудности позитивного восприятия юношей и мужчин зрелого возраста.
ü
С подростками с нарушенным слухом –
низкий уровень притязаний и система самооценок; отношение к друзьям;
пассивность; тревожность.
ü
Со здоровыми подростками –
рассогласование уровня притязаний и системы самооценок; противоречиво-конфликтное
отношение к отцу у юношей.
Основное содержание работы отражено в следующих публикациях автора:
1.
Кокоренко В. Л. Особенности
образа «Я» и системы отношений умственно отсталых подростков // Молодежь и
нравственное здоровье общества: проблемы выживания и развития: тезисы
докладов и сообщений Российской межрегиональной студенческой конференции. – СПб:
Изд. Администрации СПб – 1997, с. 59-63.; 0,3 п.л.
2.
Кокоренко В. Л., Никольская
И. М. Самооценка и образ «Я» умственно отсталых подростков // Социальный
потенциал возрождения России: Сб. научно-практических и методических
материалов / под ред. Е. В. Иванова и Г. Л. Бардиер
– СПб: Изд. Петровского колледжа – 1997, с. 78-85; 1,0/0,5 п.л.
3. Кокоренко В.
Л. Беккер О. Ю. Сравнительный анализ значимых проблем и переживаний
подростков специальной и массовой школ // Практическая психология в школе
(цели и средства): Сб. тезисов – СПб: Изд. ГП «Иматон»
– 1998, с. 89-90.; 0,2/0,1 п.л.
4. Кокоренко В. Л.
Проблемы психосоциальной адаптации подростков с интеллектуальной
недостаточностью // Социальная и психологическая поддержка населения как
важнейший фактор управления человеческими ресурсами: тезисы докладов
Всероссийской научно-практической конференции – СПб: Изд. Администрации СПб –
1998, с. 69-71.; 0,2 п.л.
5. Кокоренко В. Л.,
Беккер О. Ю. Проблемы и переживания умственно отсталых школьников //
Социальная адаптация детей и молодежи. Часть 2: Сб. научно-практических и
методических материалов / под ред. С. А. Расчетиной – СПб: Изд. Петровского колледжа – 1998, с.
47-53.; 0,4/0,2 п.л.
6. Кокоренко
В. Л. Особенности половой идентификации умственно отсталых девочек-подростков
// Женский вопрос в контексте национальной культуры: тезисы докладов
международной научно-практической конференции – СПб: Изд. Комитета по науке и
высшей школе Администрации СПб. – 1998, с. 74-75.; 0,1 п.л.
7.
Кокоренко В. Л. Особенности
«Я-концепции», половой идентификации и системы
отношений девочек-подростков с интеллектуальной недостаточностью // Женский
вопрос в контексте национальной культуры. Психологический подход, выпуск 4:
Сб. научных трудов – СПб: Изд. Министерства образования РФ – 2000, с. 49-57.;
0,5 п.л.
8.
Кокоренко В. Л.
Использование мультимедийных форм арт-терапии в подготовке специалистов для работы с
детьми, имеющими проблемы в развитии // Творческая реабилитация детей,
подростков и молодых людей с особыми потребностями: материалы международной
научно-практической конференции – СПб: Изд. ГАООРДИ – 2001, с. 44-47.; 0,25
п.л.
9.
Кокоренко В. Л., Никольская
И. М. Я-концепция у подростков с отдельными
вариантами нарушений психического развития // Актуальные вопросы детской
социальной и клинической психиатрии, психологии и психопрофилактики:
материалы научно-практической конференции / под ред. Л. П. Рубиной, И. В. Макарова – СПб: Изд. Комитета по
здравоохранению Администрации СПб. – 2002, с. 76-77.; 0,15/0,1 п.л.
10.
Кокоренко В. Л. Арт-терапия в школе как средство коррекции Я-концепции подростков и юношей с проблемами в развитии
// Кризис и школа: материалы региональной научно-практической конференции по
детской психиатрии, психотерапии и психологии / под ред. Л. П. Рубиной, И. В. Макарова – СПб: Изд. Комитета по
здравоохранению Администрации СПб. – 2003, с. 68-70.; 0,2 п.л.
11.
Кокоренко В. Л., Сорокин В.
М. Практикум по специальной психологии: учебно-метод.
Пособ. / под научн. ред.
Л. М. Шипицыной. – СПб: Изд. «Речь» – 2003, 122 с.;
7,5/2,0 п.л.
12.
Кокоренко В. Л. Технология
коррекции Я-концепции у подростков // Семья XXI века: материалы
международной научно-практической конференции. – Калининград: Изд. Янтарный
сказ. - 2004, с. 282-285.; 0,25 п.л.
13.
Кокоренко В. Л. Особенности
системы отношений у подростков с ограниченными возможностями в развитии //
Развитие специальной (коррекционной) психологии в изменяющейся России:
материалы научно-практической конференции «Ананьевские
чтения – 2005» // под ред. Л. А. Цветковой, Л. М. Шипицыной
– СПб: Изд. С.-Петербургского университета – 2005, с. 242-243.; 0,1 п.л.
14.
Кокоренко В. Л. Самооценка
и уровень притязаний старшеклассников с отдельными видами дизонтогенеза
// Психология XXI
века: материалы международной межвузовской научно-практической конференции
студентов, аспирантов и молодых специалистов // под
ред. В. Б. Чеснокова – СПб: Изд. С.-Петербургского
университета. – 2005, с. 140-142.; 0,2 п.л.
15.
Кокоренко В. Л. Особенности
полоролевой идентификации у подростков с общим
психическим недоразвитием и дефицитарным типом дизонтогенеза // Вопросы психического здоровья детей и
подростков (научно-практический журнал психиатрии, психологии, психотерапии и
смежных дисциплин) – Москва, 2005 (5), № 2, с. 105-109.; 0,3 п.л.
16.
Кокоренко В. Л. Проблемы
детско-родительских отношений в семьях подростков с нарушениями психического
развития // Психотерапия в системе медицинских наук в период становления
доказательной медицины: Сб. научных материалов – СПб: Изд. СПб ПНИ им. В. М.
Бехтерева – 2006 (февраль), с. 125-126.; 0,1 п.л.
|
