 |
|
|
 |
 |
 |
 |
 |
Динамика развития социально-психических навыков у неконтактных детей и качество жизни их родителейУточкина О.В. (Санкт-Петербург, Россия)
Аннотация Введение. Обследование неконтактных детей, особенно с расстрой-ствами аутистического спектра (РАС), традиционными психологическими тестами часто связано с большими трудностями. В результате публикуются противоречивые данные об интеллектуальных, эмоциональных и социальных возможностях аутистов, причем целый ряд исследователей считают таких детей «нетестируемыми». Целью настоящего исследования является изучение динамики социально-психологических характеристик детей с нарушениями общения в процессе интегративной психотерапии и качества жизни их родителей. Материалы и методы исследования. Нами было исследовано 50 детей (от 5 до 18 лет) с различными формами нарушения общения, а также их родители (всего 50 человек) в начале и в конце сессионного года. Контрольную группу составили 37 детей. Использовались методики: шкалы Вудкока—Джонсон независимого поведения и опросник качества жизни (ВОЗКЖ). Результаты и обсуждение. В результате исследования выяснилось, что показатели социально-психологических характеристик неконтактных детей и качество жизни их родителей достоверно улучшились в процессе интегративной психотерапии. Подтвердилась гипотеза о положительной связи между качеством жизни родителей и динамикой социально-психологических характеристик их детей. Самые интересные результаты получились при оценке навыков социального взаимодействия, понимания языка и речевых навыков. В возрасте 14–15 лет различия между неконтактными и «обычными» детьми по данным пунктам достигают своего максимума. Однако при регулярных занятиях, направленных на интеграцию неконтактных детей в общество, проблемы общения и языка, как правило, смягчаются в возрасте 16–18 лет, и в данной возрастной группе достоверных различий не наблюдается ни по одному социальному навыку. Выводы. Улучшение качества жизни родителей в процессе интегра-тивной психотерапии является как индикатором эффективности данной модели психотерапии, так и показателем социальной значимости данной формы психотерапевтической работы, так как освобождает психологические ресурсы родителей для использования в социальной жизни. Это может быть важным стимулом в мотивации родителей для обращения за психо-терапевтической помощью. К тому же данные настоящего исследования могут служить основанием для создания формализованной экспертной оценки изменений социально-психологических характеристик неконтактных детей. Ключевые слова: нарушения общения; дети с РАС; социально-психологические характеристики; качество жизни; интегративная психотерапия.
Ссылка для цитирования размещена в конце публикации.
Введение Обследование неконтактных детей, особенно с расстройствами аутистического спектра (РАС), традиционными психологическими тестами часто связано с большими трудностями, обусловленными особенностями таких детей. Как правило, успех обследования зависит от отношения ребенка к исследователю, его поведения, наличного состояния, настроения, степени тяжести аутистических проявлений. В результате публикуются противоречивые данные об интеллектуальных возможностях аутистов. Например, согласно одним источникам, показатели невербального интеллекта выше вербальных [19; 26; 27], другим — наглядно-образные, практические стороны умственного развития ощутимо отстают [7; 8]. Также приводятся несогласованные данные о различных когнитивных расстройствах селективного внимания, восприятия, процессов переработки информации, о слабой способности к символизации [2; 11; 12; 15; 23; 25], нарушениях речи [24; 28]; нарушениях игры [9; 10; 16; 21], нарушениях социального функционирования [4; 6], о недостаточной способности детей с РАС к пониманию эмоций, намерений, поступков других людей и прогнозирования их поведения на этой основе [1; 14; 18; 20; 22]. В связи с вышеописанными трудностями обследования аутичных детей ряд исследователей считают таких детей вообще нетестируемыми. Некоторые авторы пытаются создать оригинальные методики для исследования аутистов, другие предлагают отменить традиционную балльную оценку. В рамках программы TEACCH предлагается применять качественную шкалу при использовании уже известных методик, а также при оценке коммуникативных навыков детей с РАС [3]. Таким образом, исходя из литературных источников, можно сделать вывод о разрозненности и противоречивости данных психологической диагностики и об отсутствии системы формализованной оценки аутичных (неконтактных) испытуемых. Все вышеизложенное послужило толчком для настоящего исследования, целью которого является изучение динамики социально-психологических характеристик детей с нарушениями общения в процессе интегративной психотерапии и качества жизни их родителей. Материалы и методы Нами было исследовано 50 детей с различными формами нарушения общения: детский аутизм (58%), аутизм при шизофрении (10%), атипичный аутизм (6%), гиперактивное расстройство (8%), энцефалопатия (10%), генерализованное тревожное расстройство (6%) и синдром Дауна (2%). По возрастному составу испытуемые подразделялись на группы: дошкольный возраст (5—6 лет), предшкольный (7 лет), младший школьный возраст (8—10 лет), младший подростковый возраст (11—13 лет), старший подростковый (14—15 лет) и юношеский возраст (16—18 лет). Основную группу исследуемых составили дети младшего школьного возраста (32%), что в основном отражает частоту обращений к специалистам. Причем соотношение количества мальчиков и девочек в данной группе, равное 4:1, соответствует подобному в общей популяции для детей с тяжелыми формами неконтактности. Данная тенденция сохраняется и во всей выборке, где количество мальчиков и девочек соответственно равно 38 и 12. Испытуемые дети были обследованы дважды: в начале и в конце сессионного года. В качестве лиц, оценивающих изменения, происходящие с каждым ребенком, выступили трое: родитель, лечащий врач и психолог. Контрольную группу составили 37 детей. Первоначально родители только оценивали динамику социально-психологических характеристик у своих детей. В процессе исследования выяснилось, что эффективность проводимой интегративной психотерапии во многом зависит от перемен, происходящих с самими родителями, от качества жизни семьи в целом. Интегративная психотерапия с детьми с тяжелыми нарушениями развития (особенно РАС) представляет собой многоуровневый и многосторонний процесс: это и интеграция принципов и методов различных психотерапевтических направлений, интеграция специалистов разных профессий и профилей (психологов, врачей, социальных работников, музыкальных терапевтов, арт-терапевтов, хореотерапевтов) и, наконец, интеграция особых детей в общество. По мнению авторов, такая «многозначность» во много раз увеличивает эффективность коррекционного процесса, несмотря на то, что предлагаемая модель является всего лишь одним из вариантов улучшения социального функционирования [17]. Таким образом, было обследовано 50 родителей неконтактных детей в возрасте от 25 до 71 года, из них 48 женщин и 2 мужчин. Средний возраст — 39,4 ± 7,7 лет. Самую многочисленную группу составили родители в возрасте от 30 до 40 лет (48%), на втором месте — родители от 40 до 50 лет (40%), две оставшиеся возрастные группы малочисленны. По семейному положению среди исследованных родителей 80% состояли в браке (зарегистрированном и нет) и 20% не состояли в браке. Родители неконтактных детей также были обследованы дважды, одновременно со своими детьми. При экспериментально-психологическом методе исследования использовались следующие методики: шкалы Вудкока—Джонсон независимого поведения для изучения социально-психологических характеристик детей и опросник качества жизни (ВОЗКЖ) для обследования родителей. Шкалы Вудкока—Джонсон независимого поведения были созданы в 1985 году в США. Методика прошла апробацию в Институте проблем развития (Development Disorders Institute, N.Y.), где были установлены стабильность, валидность и критерии надежности методики. Шкалы независимого поведения применяются для оценки динамики социально-психологических характеристик [13]. Методика подразделяется на 14 субшкал (от А до N), которые охватывают различные сферы социальной жизни от простейших навыков самообслуживания и элементарных навыков общения до сложных рабочих навыков и форм социального взаимодействия, как то: основные моторные навыки, навыки тонкой моторики, социальное взаимодействие, понимание языка, речевые навыки, принятие пищи и приготовление еды, пользование туалетом, одевание, навыки самообслуживания, домашние навыки, время и пунктуальность, деньги и стоимость, рабочие навыки, пространственная ориентация дома и в общественных местах. В каждой субшкале от 14 до 18 пунктов, каждый из которых оценивается от 0 до 3 баллов в зависимости от степени освоения навыков. Методика предназначена для обследования испытуемых в возрасте от 3 лет до 21 года. В связи с тем, что максимальное количество баллов, которое можно набрать по каждому из 14 субшкал, различно, нами были использованы относительные величины для сравнения результатов исследования, т.е. показатель степени усвоения социальных навыков. А поскольку и контрольная группа, и группа неконтактных детей разновозрастные, то полученные данные свидетельствуют еще и о скорости освоения навыками. Родители неконтактных детей были обследованы в начале и в конце сессионного года с помощью опросника качества жизни ВОЗКЖ [5]. Было использовано 10 субсфер методики, чувствительных к изменениям у данной категории опрошенных. В них вошли следующие субсферы: жизненная активность (F2), положительные эмоции (F4), самооценка (F6), отрицательные эмоции (F8), способность выполнять повседневные дела (F10), способность к работе (F12), личные отношения (F13), сексуальная активность (F15), возможность для отдыха и развлечений и их использование (F21), духовность/религия/личные убеждения (F24). В результате исследования выяснилось, что показатели социально-психологи-ческих характеристик неконтактных детей и качество жизни их родителей достоверно улучшились в процессе интегративной психотерапии. Подтвердилась гипотеза о положительной связи между качеством жизни родителей и динамикой социально-психологических характеристик их детей. Теперь рассмотрим полученные результаты более подробно. Результаты и обсуждение Как указывалось выше, к концу сессионного года (II исследование) степень усвоения социальных навыков у неконтактных детей увеличилась как в целом, так и по отдельным параметрам. Максимальные значения t-критерия Стьюдента при сравнении двух исследований получены по субшкалам социального взаимодействия и домашних навыков (4,82 и 5,14; р<0,05). Также значителен «скачок» в развитии понимания языка (t=2,83; p<0,05). Такая динамика особенно важна для аутичных детей, у которых в обычных условиях грубая дефицитарность общения ведет к снижению социальной адаптации и наслоению вторичных дефектов. По поводу других социальных навыков необходимо отметить, что и у неконтактных детей, и у контрольной группы наиболее развиты «витальные» навыки, связанные с удовлетворением естественных потребностей, — пользование туалетом и моторные навыки. То есть лучше и быстрее усваивается то, что требует меньшего участия других людей. Наименее развиты более сложные социальные навыки (рабочие навыки, домашние и овладение деньгами). Можно предположить, что наименьшие результаты здесь связаны с особенностями воспитания и культуральными особенностями. Самые интересные результаты получились для навыков социального взаимо-действия, понимания языка и речевых навыков. В возрасте 5—6 лет от своих сверстников из контрольной группы аутичные дети отличаются только в понимании языка. С началом школьных занятий (7 лет) увеличиваются требования к навыкам речевоспроизведения, и теперь различия с контрольной группой достоверны по всем трем пунктам (p<0,05). Далее положение вещей определяется все возрастающими учебными требованиями, что приводит к еще большему увеличению значимости различий (11—13 лет — p<0,01). В возрасте 14—15 лет различия между неконтактными и «обычными» детьми по пунктам социального взаимодействия, понимания языка и речевым навыкам достигают своего апогея (t=12,26; 21,25 и 4,9 (p<0,05)), причем по остальным социальным навыкам рассматриваемые группы уже не отличаются. В данном случае уже можно говорить о влиянии подростковой субкультуры, для которой важно не только «правильно» взаимодействовать (адекватно ситуации), но и «правильно» говорить, т.е. разговаривать на принятом в данной субкультуре языке. С такой ситуацией неконтактному ребенку справиться очень сложно. Однако при регулярных занятиях, направленных на интеграцию неконтактных детей в общество, проблемы общения и языка, как правило, смягчаются в возрасте 16—18 лет, и в данной возрастной группе достоверных различий не наблюдается ни по одному пункту (субшкале). Хотелось бы подчеркнуть также, что в процессе нашей работы нашлось подтверждение положению многих исследователей и практиков о том, что аутичные дети не говорят не потому, что не хотят, а потому что не могут (или пока не могут). Дело в том, что у обычных детей развитие социальных контактов способствует пониманию языка и, как следствие, развитию речи. То же самое происходит и с аутичными детьми, если, конечно, их поддерживать в стремлении к контакту и заниматься с ними. В нашем случае логика развития речи у обследованных аутичных дошкольников и юношей не отличается от нормальной, а на промежуток между этими возрастами приходится период интенсивных занятий с детьми в плане освоения социальных контактов и понимания социальной функции речи. По результатам I-го исследования выяснилось, что различия в оценках родителей и психологов статистически не значимы за исключением двух субшкал: навыков самообслуживания и пользования туалетом. По результатам II-го исследования различия оказались достоверно значимыми (p<0,05) по 8 пунктам: основные моторные навыки; навыки тонкой моторики; навыки социального взаимодействия; навыки понимания языка; речевые навыки; пользование туалетом; навыки самообслуживания и домашние навыки. Для создания системы формализованной экспертной оценки требуется дальнейшее более детальное исследование различий экспертных оценок и факторов, на них влияющих. Настоящее исследование является только подготовительным этапом такой работы, как, например, опрос родительской группы, о чем пойдет речь далее.
Таблица 1 Изменение качества жизни родителей неконтактных детей в процессе интегративной психотерапии
В результате исследования с помощью полученного варианта опросника ВОЗКЖ выяснилось, что у испытуемых в течение года произошли существенные изменения. Статистически значимые различия между показателями качества жизни после 1-го и 2-го исследований отмечены по всем пунктам, кроме сексуальной активности и духовной сферы (таблица 1). Нам стало интересно, насколько данные изменения различны у разных категорий родителей неконтактных детей. Для этого мы разделили родительскую группу на несколько подгрупп в зависимости от их возраста, семейного положения, уровня образования и профессии. Далее мы проанализировали влияние изменений качества жизни родителей на оценку динамики социальных умений и навыков, происходящих с детьми. В итоге получилось следующее. Лица с высшим образованием отметили наибольшие изменения в своей жизни (статистически значимые; p<0,05) в психологической сфере, особенно в области позитивных чувств, таких как удовлетворение, внутреннее равновесие, покой, счастье. У родителей со средним специальным образованием больше всего достоверных различий за прошедший период пришлось на сферу уровня независимости (способность к работе и выполнять повседневные дела). При этом у них не увеличилось количество позитивных переживаний, а сократилось количество негативных, что также отличает их от первой подгруппы. Возможно, данные различия связаны с разными ценностными ориентациями этих подгрупп и более высоким уровнем притязаний лиц с высшим образованием, что мешает последним, например, быстро найти работу. Соответственно, были получены закономерные статистически достоверные корреляционные связи между изменением качества жизни родителей и изменением социально-психологических характеристик их детей. Для родителей с высшим образо-ванием это положительные корреляции с улучшением в субсферах «положительные эмоции» и «самооценка», а также с общей оценкой качества жизни. Для родителей со средним специальным образованием получилось, что чем меньше они испытывают негативных чувств, тем больше происходит изменений с их детьми и тем выше они эти изменения оценивают. Причина подобных корреляций, по-видимому, кроется также в различии ценностных ориентаций и уровней притязаний у родителей данных подгрупп. Возможно, улучшение качества жизни родителей с высшим образованием ведет к лучшему овладению социальными навыками у их детей, что, в свою очередь, вызывает положительные эмоции у родителей и повышает их самооценку. Для лиц со средним специальным образованием главное, чтобы ребенок не мешал и, следовательно, не вызывал дополнительных отрицательных эмоций. У родителей, состоящих в браке, и одиноких (разведенных и т.п.) в целом произошло одинаковое количество статистически значимых изменений в качестве их жизни. Достоверные различия между этими двумя подгруппами наблюдаются в социальной сфере и в сфере уровня независимости (p<0,05). Причем, хотя средние значения данных показателей выше у родителей из полных семей, в социальной сфере больше изменений за прошедший год отметили родители-одиночки. Что касается корреляционных связей, то у «семейных» достоверно высокая корреляция с динамикой социального развития детей наблюдается только у субсферы отсутствия отрицательных эмоций. Для родителей, не состоящих в браке, это сфера уровня независимости и духовная сфера. Видимо, для того чтобы прививать своим детям социальные навыки, им более необходимы духовная опора и способность выполнять свои повседневные дела, чем родителям, которые не лишены поддержки других членов семьи. Для родителей разного возраста достоверные отличия были отмечены только для двух подгрупп: 30—40 и 40—50 лет (p<0,05). Обычно тридцатилетних считают людьми, ориентированными прежде всего на карьеру и профессиональный успех. В более старшем возрасте уже начинают подводиться предварительные итоги, и все сферы жизни становятся важными. В нашем случае у родителей неконтактных детей произошло то же самое. То есть подгруппа 30—40-летних достоверно отличается от лиц 40—50 лет по показателям работоспособности и физической энергии, зато у более старшей подгруппы наблюдаются значимые изменения почти по всем показателям качества жизни (p<0,01). При этом, судя по значимым корреляционным связям, для занятий с детьми молодым родителям нужны и прилив дополнительной энергии и положительных эмоций, и время для отдыха, а сорокалетним достаточно способности выполнять свои повседневные дела (дети и так входят в сферу их интересов). И, наконец, профессиональные подгруппы «отличились» в следующем. Больше всего значимых изменений (p<0,01) за прошедший период произошло в жизни родителей гуманитарных профессий, меньше всего — у домохозяек (общая оценка качества жизни, отсутствие отрицательных эмоций, личные отношения). К тому же неработающие достоверно отличаются (p<0,01) в меньшую сторону от других подгрупп по 7 пунктам из 11, исследуемых с помощью опросника ВОЗКЖ. Значимые корреляции с динамикой социальных навыков детей у данной подгруппы родителей получились со сферами «энергия» и «усталость», «работоспособность» и «отсутствие отрицательных эмоций». У лиц технических профессий это психологическая сфера и общая оценка качества жизни. А для гуманитариев в этом смысле важно только деятельное состояние, т.к. у них отмечена только значимая отрицательная корреляция с возможностью для отдыха (похожая ситуация с возрастными группами). В целом изменения в качестве жизни у всей группы родителей положительно и значимо коррелируют с изменениями социально-психологических характеристик неконтактных детей по показателям увеличения положительных эмоций, уменьшения отрицательных эмоций, способности выполнять повседневные дела и общей оценки качества жизни. Как видно, наибольшим весом здесь обладает психологическая сфера. Выводы Резюмируя вышеизложенное, отметим, что улучшение качества жизни родителей в процессе интегративной психотерапии является как индикатором эффективности данной модели психотерапии, так и показателем социальной значимости данной формы психотерапевтической работы, так как освобождает психологические ресурсы родителей для использования в социальной жизни. Это может быть важным стимулом в мотивации родителей для обращения за психотерапевтической помощью. К тому же данные настоящего исследования могут служить основанием для создания формали-зованной экспертной оценки изменений социально-психологических характеристик неконтактных детей.
Литература 1. Аппе Ф. Введение в психологическую теорию аутизма. – М.: Теревинф, 2006. – 216 с. 2. Богдашина О.Б. Расстройства аутистического спектра: введение в проблему аутизма. – Красноярск: Краснояр. гос. пед. университет, 2012. – 248 с. 3. Гилберт К., Питерс Т. Аутизм: медицинские и педагогические аспекты. – СПб.: Институт специальной педагогики и психологии, 1998. – 124 с. 4. Дети с нарушением общения / К.С. Лебединская, О.С. Никольская, Е.Р. Баенская [и др.]. – М.: Просвещение, 1989. – 95 с. 5. Использование опросника качества жизни (версия ВОЗ) в психиатрической практике: пособие для врачей и психологов. – СПб., 1998. – 53 c. 6. Каган В.Е. Аутизм у детей. – Ленинград: Медицина, 1981. – 208 с. 7. Каган В.Е. Преодоление. Неконтактный ребенок в семье. – СПб.: Фолиант, 1996. – 160 с. 8. Каган В.Е. Аутята. Родителям об аутизме. – СПб.: Питер, 2016. – 160 с. 9. Лебединская К.С., Никольская О.С. Диагностика раннего детского аутизма. – М.: Просвещение, 1991. – 96 с. 10. Никольская О.С., Баенская Е.Р. Детский аутизм как системное нарушение психического развития ребенка // Вопросы психологии. – 2017. – № 2. – С. 17–28. 11. Обухова Е.Ю., Строганова Т.А., Грачёв В.В. Нарушения внимания у детей с особенностями развития // Вопросы психологии. – 2008. – № 3. – С. 61–70. 12. Прокофьев А.О., Чухутова Г.Л., Грачёв В.В. Зрительное восприятие и когни-тивное развитие у детей с аутизмом // Психологическая наука и образование. – 2008. – Т. 13, № 5. – С. 164–174. 13. Уточкина О.В. Опыт использования шкал независимого поведения Вудкок–Джонсона // Актуальные проблемы пограничной психиатрии. Материалы Всерос-сийской научной конференции (Санкт-Петербург, 3 апреля 1998 г.). – СПб., 1998. – С. 85–86. 14. Baron-Cohen S. Mindblindness: An essay on autism and theory of mind. – Cambridge: MIT Press, 1995. – 171 p. 15. Dawson G., Levy A. Reciprocal subcortical-cortical influence in autism: The role of attentional mechanism // Autism: Nature, diagnosis and treatment / ed. by G. Dawson. – New York: Guilford Press, 1989. – P. 144–173. 16. De Myer M. Motor, perceptual-motor and intellectual disabilities of autistic children // Early childhood autism / ed. by L. Wing. – 2nd ed. – Oxford: Pergamon, 1976. – P. 169–196. 17. Dynamic psychiatric principles in psychotherapy of autistic children with participation of co-therapists / L.S. Jeleznyak, I.B. Karvasarskaya, O.V. Utochkina [et al.] // Book of abstracts. 10th World Congress WADP, October 25–29, 1994. – Saint-Petersburg, 1994. – P. 80. 18. Frith U. Autism. Explaining of enigma. – Oxford: Basic Blackwell, 1989. – 204 p. 19. Frith U., Baron-Cohen S. Perception in autistic children // Handbook of autism and pervasive developmental disorders / ed. by D.J. Cohen, A.M. Donnellan, R. Paul. – New York: John Willey & Sons, 1987. – P. 85–102. 20. Frith U., Happe F. Autism: beyond "theory of mind" // Cognition. – 1994. – Vol. 50, № 1-3. – P. 115–132. 21. Hermelin B., O'Connor N. Psychological experiments with autistic children. – Oxford: Pergamon Press, 1970. – 142 p. 22. Hobson R.P. Understanding persons: The role of affect // Understanding other minds: Perspectives from autism / ed. by S. Baron-Cohen, H. Tager-Flusberg, D.J. Cohen. – Oxford: Oxford University Press, 1993. – P. 204–224. 23. Ornitz E.M. Autism at the interface between sensory and information processing // Autism: Nature, diagnosis and treatment / ed. by G. Dawson. – New York: Guilford Press, 1989. – P. 174–207. 24. Prizant B.M. Language acquisition and communication behavior in autism: toward an understanding of the "whole" of it // The Journal of Speech and Hearing Disorders. – 1983. – Vol. 48, № 3. – P. 296–307. 25. Quality indicators for group experimental and quasi-experimental research in special education / R. Gersten, L.S. Fuchs, D. Compton [et al.] // Exceptional Children. – 2005. – Vol. 71, № 2. – P. 149–164. 26. Rimland B. Savant capabilities of autistic children and their cognitive implications // Cognitive defects in the development of mental illness / ed. by G. Serban. – New York: Bruner-Mazel, 1978. – P. 43–65. 27. The stability of cognitive and linguistic parameters in autism: A five-year prospective study / B.J. Freeman, E.R. Ritvo, R. Needleman [et al.] // Journal of the American Academy of Child Psychiatry. – 1985. – Vol. 24, № 4. – P. 459–464. 28. Wing L. Social, behavioral, and cognitive characteristics: An epidemiological approach // Autism: A reappraisal of concepts and treatment / ed. by M. Rutter, E. Schopler. – New York: Plenum Press, 1978. – P. 27–45.
Ссылка для цитирования УДК 159.922.76:316.356.2:614.253.89 Уточкина О.В. Динамика развития социально-психических навыков у неконтактных детей и качество жизни их родителей // Медицинская психология в России: электрон. науч. журн. – 2020. – T. 12, № 5(64) [Электронный ресурс]. – URL: http://mprj.ru (дата обращения: чч.мм.гггг).
Все элементы описания необходимы и соответствуют ГОСТ Р 7.0.5-2008 "Библиографическая ссылка" (введен в действие 01.01.2009). Дата обращения [в формате число-месяц-год = чч.мм.гггг] – дата, когда вы обращались к документу и он был доступен.
The dinamics of socio-psychological skills development in non-contact children and quality of life of their parents
Utochkina O.V.1
|
||||||||||
В начало страницы
|
|
|
|
|
Предыдущие |
|
|
|
|