«Психогенные заболевания. Типичным внутренним заболева­нием, в котором особую роль играет психотравмирующий или перенапрягающий момент, является язвенная болезнь. Wolff наблюдал больного, у которого была фистула желудка, изъяз­вленная стенка которого была сращена с передней, так же изъ­язвленной, брюшной стенкой. Можно было наблюдать и регистри­ровать деятельность желудка, что позволило установить ряд фактов, доказывающих влияние эмоциональных моментов на состояние желудка. Записывая секрецию, моторику желудка, набухлость и кровенаполнение слизистой оболочки, исследовате­ли могли графически показать динамику пищеварения у этого больного в различных состояниях: в спокойном, эмоциональном состоянии и в процессе переваривания пищи того или иного со­става.

Рис. 18. Кривые мотор­ной и секреторной реак­ции желудка в покое и при волнении (по Wolff ).

 

I – обычный содержащий жир завтрак: 1 –  время после прие­ма пищи 5,5 ч, 2 – объем пищи, остающейся в желудке, 3 – свободная кислота;

II – обычный  содержащий жир завтрак в условиях тревоги и напряжения: 1 – время после приема пищи – 5 ч, 2 – со­вершенно пустой желудок без следов пищи, 3 – свободная кислота;

III – обычный завтрак без жира: 1 – время после приема пищи – 4,75  ч.  2 –  желудок почти пустой (малые остатки пищи), 3 –  свободная кислота.

 

На рис. 18 приводятся кривые из работы Wolff, характери­зующие реакцию желудка на прием обычной пищи, содержа­щей жир, в спокойном состоянии, в условиях волнующей беседы, и на прием пищи, не содержащей жира.

На кривых отчетливо видны резкие изменения функциональ­ного состояния желудка под влиянием волнующей беседы, вы­зывающей тревогу и напряжение.

Хорошо известно, что эмоции вызывают изменения в состоя­нии сердечно-сосудистой системы.

Приведем также из работы Wolff графическое изображение изменений сердечно-сосудистой динамики под влиянием беседы, вызывающей у пациента тревогу. Рис. 19 показывает как изме­нения деятельности сердца и тонуса сосудов, так и возрастание вязкости и свертываемости крови.

Само собой разумеется, что если беседа по поводу травми­рующих больного обстоятельств вызывает заметное изменение сосудистой динамики, то реаль­ные травмирующие обстоятель­ства и порой драматические пе­реживания вызывают несравнен­но более резкие и более стойкие изменения.

Поступающая в головной мозг и осознаваемая через интерорецепторы информация о наруше­нии деятельности того или иного органа влечет за собой реакцию на эти нарушения. При повторе­нии ситуации, в которой произо­шло нарушение, или при воспо­минании о ней могут развиться временные условные связи. Эти связи являются дополнительным источником нарушения деятель­ности органов, которое может тревожить больного. При этом нередко развивается патологиче­ская эмоциональная реакция на нарушение, сложность которой определяется особенностями пси­хологической переработки всех обстоятельств, ситуации, повлек­шей расстройство, связанной с жизненными отношениями боль­ного.

Причинами болезненной пси­хосоматической реакции являет­ся напряжение, связанное с эмо­циями и со всеми присущими эмоциям проявлениями, о кото­рых говорилось. Усиление эмоций до патологической степени под влиянием повторения волнующих или раздражающих об­стоятельств играет особенно важную роль.

 

Рис. 19. Изменение показателей сердечно-сосудистой деятельности под влиянием аффективно значи­мой беседы (по Wolff).

 

1 – давление крови (мм рт. ст.);  2 – систолический объем (см³); 3 –  работа сердца (л/мин); 4 – периферическое сопротивление (давление крови  /  сердечный индекс);

5 – вязкость;

       

 

 

 

Рис. 20. Пневмоэнцефалограммы здорового (а) и больного с водян­кой головного мозга (б).

 

Н.Е. Введенский установил, что раздражение элементарным многократно повторяющимся раздражителем вызывает у живот­ного состояние перевозбуждения или «истериоз». И.П. Павлов показал, как трудная дифференцировка условного раздражи­теля начинает вызывать болезненную реакцию у эксперимен­тального животного. Он объяснил болезненный характер этой реакции образованием «больного пункта» в коре головного моз­га. Очень похожее и основанное, вероятно, на аналогичном ме­ханизме нарушение мы встречаем, когда обнаруживаем невы­носливость человека к тем или иным отрицательно на него воздействующим обстоятельствам или ситуациям.

Человек предвидит события и ожидает в известных условиях их наступления. Невротики, психопаты и некоторые психически больные в ряде случаев тревожно ожидают тех или иных жизненых осложнений без достаточных оснований или вовсе без оснований.

Kraepelin и другие авторы описали невроз ожидания, сущ­ность которого заключается в том, что боязливое ожидание того или иного болезненного проявления вызывает его возникновение. Например, боязнь покраснения вызывает само покраснение; боязнь половой слабости вызывает импотенцию; боязнь потли­вости рук вызывает их потение. В.А. Манассеин и Dubois, не­зависимо друг от друга, писали о воображении как причине бо­лезни. В понимании влияния воображения, когда оно приобре­тает патологический характер, надо учесть: 1) возбудимость центрального коркового аппарата, 2) эмоциональность (нео-палео-кортикальную и диэнцефально-вегетативную возбудимость), влекущую за собой яркие картины воображения, 3) уп­роченную эмоцией условную временную связь представления и реакции, 4) повышенную возбудимость или реактивность веге­тативно-висцерального аппарата.

Психогенными могут являться не только соматические, но и психические нарушения. Психическая травма нередко влечет за собой психо-вегетативные и психо-моторные нарушения. Эмоция испуга иной раз сопровождается дрожанием тела и мышечной слабостью (подкашиванием ног и даже падением). Могут воз­никнуть психогенные параличи. По-видимому, дело идет об ин­тенсивной эмоции, которая превышает выносливость нервной системы и влечет за собой так называемое запредельное торможение. Так можно понять острое возникновение психогенного паралича.

Но острое эмоциональное состояние проходит, а психоген­ный паралич может длиться иногда даже годами, и вместе с тем, под влиянием эмоций же, в частности эмоционального воздействия психотерапии, может исчезнуть. Такого рода параличи имеют функциональный, преходящий характер.

Конечно, в происхождении психогенного нарушения функции может играть роль и представление, например, мысли – «я не могу ходить» или «я не могу говорить», «невыносимо», «не хочу», «не могу слышать». Но источником патогенной силы представления и возникновения болезненного симптома является эмоция. По-видимому, кортико-фугальный механизм такого выключения сходен с механизмом идеомоторного акта, только имеет тор­мозное действие. При идеомоторном акте представление о дви­жении сопровождается мышечным движением, непроизвольным и неосознаваемым. Представление о неспособности движения, наоборот, оказывается силой, тормозящей движение. Для понимания этого рода механизмов следует учитывать опыт приме­нения внушения в гипнотическом и бодрственном состояниях. Соответствующее внушение может вызвать временную утрату двигательной способности и чувствительности. Возможно, также действует и представление о неспособности двигаться, слышать, видеть.

Некоторые клиницисты, в частности Babinsky, весьма упро­щенно объясняли действие внушения и самовнушения.

Между тем, нельзя не учитывать, что внушенные или собст­венные мысли и представления человека реализуются лишь по принципу идеомоторных актов в соответствии с его готовностью к этому, в зависимости от значимости их для него. Не у всякого человека мысль «я не хочу ходить» возникает, не у всякого, возникши, она переходит в соответствующее патологическое со­стояние. При истерическом параличе или при истерической афо­нии в сознании больного может быть представлена и мысль, противоположная мысли «я не могу ходить». Он может хотеть освободиться от болезни и в то же время испытывать страх перед выздоровлением. Все эти мысли, переживания в своем вза­имоотношении, в зависимости от особенностей личности и нерв­ной системы, сложно определяют возникновение и течение болезни при данных обстоятельствах. Выявление подлинного пси­хогенеза заболевания требует изучения его во всей сложности. Без такого изучения не может быть раскрыта и патофизиологи­ческая природа психогенеза.

Психогенные, истерические выпадения (слепота, глухота и пр.) позволяют говорить о торможении в том или ином анали­заторе. Испуг, потрясение при виде страшного или невыноси­мого может повлечь за собой возникновение истерической сле­поты на фоне общего нервного срыва. Тормозное звено этой сложной реакции может рассматриваться как торможение в корковой части анализатора, вызванное сверхсильным раздра­жителем. Но, конечно, сила раздражителя здесь должна быть понята в ее значении для личности заболевшего и не оцени­ваться только односторонне, по одним физическим качествам раздражителя. И совсем тихо произнесенные слова, если они ос­корбительные или содержат угрозу, могут вызвать такого рода психогенное нарушение.

Здесь нужно коснуться двух связанных с психогенными на­рушениями понятий – идеогении и аффектогении. Под идеогенными нарушениями принято понимать те, которые вызываются представлением, мыслью, а аффектогенными те, которые вызы­ваются аффектом. Однако это деление чрезмерно разделяет и противопоставляет два неразрывно связанных момента психоге­нии: представления и мысли, с одной стороны, и аффекта – с другой. Представление, мысль, идея определяют содержание психогенного симптома, аффект придает силу представлению и фиксирует его. Вместе с тем, конечно, важно в анализе психоге­нии уточнить соотношение этих сторон психики.

Врачу необходимо знать травмирующие психику обстоятель­ства и представления больного о них, как и аффективные ком­поненты переживаний, чтобы доказательно и позитивно утверж­дать психогенный характер данного болезненного симптома или состояния. В противоположность этому, нередко еще диагности­ка психогенного нарушения на практике ошибочно опирается на одни негативные основания по формуле: раз нет симптомов ор­ганического поражения, значит, заболевание функциональное, а раз функциональное, значит, психогенное.

Такая диагностика нередко становится источником опасных ошибок. Приведем один пример. Больной обращался во многие лечебные учреждения с жалобами на головные боли. Не находя у него «органических» симптомов, врачи ставили диагноз «не­врастения». В клинике неврозов, куда затем поступил больной, не найдя достаточных положительных симптомов психогении, стали более тщательно искать соматические и неврологические признаки болезни и на произведенной пневмоэнцефалограмме была обнаружена внутренняя водянка с расширением желу­дочков мозга. Эта патология не была выявлена своевременно врачом, не нашедшим органических симптомов и удовлетворив­шимся, поэтому, диагнозом «неврастения».

На рис. 20 приведены пневмоэнцефалограммы больного и нормальная пневмоэнцефалограмма из работы Б. Д. Карвасарского.

Различные боли, чаще всего головные и в области сердца, могут возникать не только вследствие соматогенных или «орга­нических» нервных причин, но и психогенно. В таком случае они называются психалгиями. Диагностика психалгий и понимание их механизма представляет значительные трудности и требует тщательного выявления как позитивных признаков психогении, так и исключения соматических и неврологических источников возникновения болей. Большое значение здесь имеют нарушения в вегетативной нервной системе. Особенно часто при головной боли сочетаются симптомы психогенного и непсихогенного ха­рактера». (М.С. Лебединский, В.Н. Мясищев, 1966, С. 271-275).