Глава II

 

СОЗНАНИЕ И ЕГО ОСОБОЕ СОСТОЯНИЕ

 

Сознание есть одна из форм проявления психики, создающее интегративный образ, отражающий мир психики чело­века и образ своего «я» – психического и телесного.

Первая функция сознания – интегративная – интегрирование человека с самим собой и с окружающим его миром. Существуют еще и другие функции сознания.

Функция энергетическая направлена на обеспечение процесса, так называемого бодрствующего или активного сознания, когда оно способно к наиболее ясному и отчетливому восприятию окружаю­щего мира и своего «я». Другое, противоположное этому – состояние сна. И между этими состояниями есть переходные формы, которые называются измененными состояниями сознания.

Следующая основная функция сознания связана с ориентацией психической деятельности. В одном случае – это ориентация на окружающий мир, так называемое «активное», или «экстравертированное» сознание, в другом случае – это интровертированное сознание, ориентированное внутрь человека.

На сегодняшний день не существует такого определения созна­ния, которое устраивало бы представителей разных психологичес­ких и разных психиатрических школ, поэтому каждое определение отражает особенность подхода каждого из учений и особенности описания каждой из его функций.

Важность интегративной и энергетической функций сознания обусловлены тем, что они энергетически обеспечивают взаимодей­ствие человека, его психики, его организма с окружающим миром и с самим собой. Очень трудно решить вопрос, что является первичным в этом процессе: взаимосвязь с окружающим миром, прочтение информации из этого мира или взаимодействие с самим собой? По-видимому, это – замкнутый круг, где первичны/вто­ричны оба варианта. Ориентация сознания на внешний или на внутренний мир во многом определяет чрезвычайную изменчи­вость состояний сознания, его мозаичность, его флуктуации, его варианты. Ориентация сознания на окружающий мир, с его оцен­кой, прежде всего, окружающего мира, прочтение информации из окружающего мира характерно для активного (экстравертированного) сознания. Если говорить о том, что сознание есть функция, обеспечивающая взаимодействие человека с окружающим миром и самим собой для его максимальной адаптации, то и процесс чтения самого себя (своих чувств, эмоций, переживаний и ощуще­ний своего тела) – это адаптация к самому себе. Итак, чтение ощу­щений тела тоже входит в функции сознания. Например, человек прочитал информацию извне: он стоит перед широкой канавой, но не может прочитать возможностей своего тела (человек сейчас уставший, сможет ли он перепрыгнуть через канаву?); он может совершить ошибку и получить физическую травму. Тело челове­ка – это набор рецепторов, поставляющих информацию не только из внешнего мира (глаза, слух, обоняние), но и изнутри человека (например, болевые ощущения). Чтение информации из внешнего мира – это первый этап, а второй – это узнавание самого себя. И в результате этих процессов происходит сопоставление между своими ощущениями, чувствами, желаниями, потребностями и ситуациями окружающего мира. Именно ясность, экстравертированность сознания обеспечивает функционирование человека. Каким образом это происходит? Как сознание обеспечивает сопо­ставление ситуаций мира человека с правилами и нормами окру­жающего его мира? Это очень важная функция сознания. Ее можно условно представить как действия с накладными картинками: если картинка совпала с эталонной, то человек все правильно сделал, сознание обеспечивает поведение человека в рамках «эталона». Когда психиатры рассуждают о ясности или неясности сознания, они часто прибегают в качестве примера к тем ситуациям, где человек плохо ориентируется в окружающих его действительности, пространстве, времени... Можно ли считать больным с ясным со­знанием бредового больного, ведь у него уже какое-то свое, особое сознание? А поведение психопатической личности, не страдающей психозом, рассматривается именно как психопатическое, потому что, читая ситуацию, такая личность не соотносит ее с вышеупо­мянутым эталоном. У этой личности другой эталон, или размытый эталон, или вообще отсутствует система сопоставлений. В этом случае можно говорить о том, что здесь есть проблема сознания. (Хотя ни одному психиатру не придет в голову считать психопати­ческую личность человеком с нарушенным сознанием. Так счита­ют не психиатры. Так считают родственники этого человека. Они утверждают, что он – ненормальный, потому что он ничего не понимает, все делает не так, он не живет, как все люди, он не поль­зуется правилами, принятыми в окружающем мире.)

Возвращаясь к психологии сознания, нужно признать, что очень во многих случаях врачи имеют дело с людьми, у которых весьма своеобразное сознание. Разработанной классификации этих состояний пока еще нет, но предпринимаемые в последнее время попытки составления новых картографий сознания, явля­ются шагом к такой типологизации.

Следующее свойство сознания – это его ориентация на себя («интровертированность»). Классический пример такого интровертированного сознания: сознание состояний медитации и другие формы так называемых измененных состояний сознания. Еще одно свойство сознания, как мы уже упоминали, – его бодрство­вание (бодрствующее сознание) и сон.

Чтобы разобраться в этом вопросе, представим себе две ситуа­ции. Первая: в которой лектор невыразительным и монотонным голосом нудно читает, не отрываясь от текста, что-то малопонят­ное аудитории с огромным количеством незнакомых терминов и выражений. Присутствующие при этом впадают в странное состо­яние – полусонное, полубодрствующее. У некоторых возникает потребность вернуться к ясности мысли и ума, и у них появляется раздражение на лектора, другие – засыпают. Вторая ситуация может быть смоделирована, когда в достаточно большой аудитории все присутствующие начинают шуметь, стучать, активно двигаться. Такая ситуация вызывает ощущение изменения реальности в де­структивную сторону. Мир начинает дезорганизовываться. Обе эти ситуации выявляют, что что-то происходит с сознанием человека.

Основываясь на вышеописанных двух ситуациях, можно ска­зать, что сознание может быть обычным, то есть бодрствующим, когда человек внимательно и сосредоточенно что-то слушает, пытается понять и запомнить. Это – активизирующее сознание или активное сознание. Оно ориентировано на то, чтобы, прежде всего,  воспринимать, оценивать окружающий мир. В бодрствую­щем состоянии сознания человек предпринимает какие-то дейст­вия, чтобы сохранить необходимый ему уровень активности сознания, хорошего самочувствия, бодрости, обостренного внимания, способности запоминать, способности мыслить. Например, он говорит: «Хватит!» – в ситуации, упомянутой выше, когда лектор читает скучный и непонятный текст. Уровень этого бодр­ствующего сознания как энергетической характеристики есть тот самый аккумулятор, который питает человеческий мозг и все тело человека какой-то определенной энергией.

На накопление этой энергии, на эту активность влияет целый ряд факторов. Прежде всего, это характеристики окружающего мира. Для наибольшей активности сознания необходимы средние опти­мальные условия. Чрезмерно сильные раздражители, как во втором случае, приводят к дезорганизации сознания. Пример, который иллюстрирует это положение, можно взять из жизни: ситуация нападения грабителей.

Одной из главных проблем криминологии является проблема психологии свидетельских показаний. Свидетели или потерпевшие дают совершенно исключающие друг друга описания преступни­ков, которые напали.

В начале века, на одном из международных криминологических конгрессов во время доклада на трибуну внезапно ворвался негр в ярко-оранжевой рубашке, в экзотического вида штанах, с палкой в руке. Он кричал, размахивал палкой, в общем безобразничал. По­том всех присутствующих попросили описать происшедшее. Сле­дует напомнить, что на конгрессе присутствовали люди той про­фессии, к которой непосредственное отношение имела данная ситуация. Ответы потрясли, они были типа: «... выскочило три че­ловека с громадными бородами, одетые во все черное. И они стре­ляли из револьверов». Ни один из присутствующих в зале крими­налистов не дал адекватного описания этой ситуации.

Это означало, что их сознание в данный момент в виду чрез­мерной активации было дезорганизовано, и они воспринимали окружающий мир не таким, какой он есть на самом деле. Это один полюс дезорганизации бодрствующего сознания.

Второй полюс – слишком однообразный, монотонный и сла­бый раздражитель, как в первой ситуации, приведенной в начале главы. Тогда бодрствующее сознание меняется и переходит в полярное самому себе состояние, которое называется сон.

Проводились исследования по так называемой сенсорной изо­ляции или депривации. Человека помещали в специальную ванну, температура воды в которой была равна температуре его тела, не было никаких звуковых и зрительных раздражителей (на глаза накладывались мягкие темные повязки), удельный вес жидкости в ванне (это был солевой раствор) совпадал с удельным весом человеческого тела, и таким образом, тактильные раздражители также были устранены. И это оказалось одним из самых трудных испытаний человеческой психики.

Окружающий мир вначале начинал вторгаться очень яркими образными представлениями – сознание боролось за то, чтобы сохранить связь с окружающим миром; затем начинались телесные ощущения: гигантская голова, уходящие вдаль, не имеющие размеров руки и ноги, невозможность определить, где верх, где низ. Затем у человека начинались странные видения и ощущения, которые никак не были связаны с конкретной реальностью – световые гаммы, очень странная музыка, не имеющая ничего общего с музыкой этого мира, то есть человек создавал новый мир, который должен был заменить тот мир, от которого его отлучили. Этот эксперимент выявляет одно очень важное свойство сознания, но именно бодрствующего созна­ния: оно является формой сцепления человека с окружающим его миром. Если эта связь начинает ослабевать, то предметом бодрству­ющего сознания становится сам человек.

Сознание во сне, по прежним воззрениям, представлялось как состояние, которое является периодом пассивного отдыха, когда мозг как бы отдыхает и накапливает энергию для последующего активного бодрствующего сознания. Исследования последних 2–3-х десятилетий показали, что сон или сознание во сне – это весьма сложный процесс, имеющий множество фаз. Одной из самых важных в психической жизни человека является фаза бы­строго сна, которая характеризуется периодом сновидений.

Работы советского исследователя В. Ротенберга эксперимен­тально доказали, что сон выполняет функции психологической защиты и многие эмоциональные конфликты человека находят разрешение во время фазы быстрого сна. Впервые теоретически это было сформулировано 3. Фрейдом. Фаза быстрого сна также является ответственной за характер и активность сновидений че­ловека. Анализ и трактовка сновидений – одна из самых тради­ционных форм разгадки психической жизни человека.

Сновидениям издавна придавали символическое значение, и традиционные народные сонники содержали целую разработан­ную систему символов, несущих и предсказательность, и семанти­ку тех или иных образов, возникающих во сне.

Анализ сновидений является одной из основных техник психо­анализа. Как правило, анализ сновидений в классическом орто­доксальном психоанализе связан с расшифровкой тех или иных комплексов и, чаще всего, сексуальных символов, вытесненных в бессознательное. Очень многие виды современной психотерапии также используют анализ сновидений. Примером тому является использование анализа сновидений в гештальт-терапии, в новых разновидностях фрейдизма.

Сравнительно недавно считалось, что сон есть физиологическая форма отключения сознания, биологически обусловленная, для того, чтобы получить максимальный отдых. Это своеобразная временная смерть. У всех народов мира существует в различных модификациях сказка о спящей красавице. Девушка в ней засыпа­ет, по сути, погружаясь в смерть, и только волшебство (почти во всех сказках это любовь) способно ее расколдовать. Фактом рас­смотрения сна как явления временной смерти, объясняются такие феномены, как страх засыпания детей, которым еще трудно само­произвольно регулировать уровень бодрствующего сознания. Сон для детей – это что-то непривычное, тяжелое и опасное.

Исследование измененных состояний сознания, то есть состо­яний, вызванных приемом тех или иных веществ, меняющих уровень сознания (так называемых психотропных препаратов, нар­котических веществ), или состояний сознания, вызванных путем специальных телесных упражнений (ритмических танцев, особого рода дыхания, слушания музыки), привели исследователей к со­зданию так называемой картографии сознания, в которой между сном и бодрствование существует целый ряд промежуточных форм. Сознание может двигаться по континууму «бодрствующее созна­ние – сон», что характеризуется нарастанием самоуглубленности, интровертированности. Такое же состояние полной отрешенности от внешнего мира, глубокого сосредоточения на своем внутреннем мире, когда наступает максимальная интеграция человека с миром, когда сознание растворяется в космосе, соединяясь со всей Все­ленной, может достигаться при занятиях йогой. Состояние, вызы­вающее подобный уровень сознания, носит название «медитация». Может быть, еще одна форма состояния измененного сознания – состояние транса, когда, наоборот, достигается самоуглубленность с целью подъема психических и физических сил, усиления физи­ческой активности. Сознание транса может возникать, как спон­танно (самопроизвольно) в минуты, когда требуется особый уровень сознания для выполнения какой-то более серьезной рабо­ты, или может быть вызвано искусственно.

Когда-то оба этих состояния – и бодрствование, и сон – рассматривались как однородные. Считалось, что сон – это от­ключение сознания, во время которого мозг и организм отдыхают. Это – традиционная точка зрения и она, в определенной мере, верна, поскольку лишение человека сна приводит к довольно тяжелым психическим нарушениям. Поэтому эту функцию (отды­ха, реабилитации) сна следует признать состоянием сознания. Но исследования последних 30–40 лет показали, что сон – далеко не однородное образование сознания, так же, как неоднородно бодр­ствующее сознание. Неоднородность его в том, что уровень актив­ности сознания в течение дня постоянно меняется: по причинам внутреннего порядка – соответственно биологическим ритмам организма (вспоминается традиционное деление людей на «сов» и «жаворонков», людей, у которых наивысшая активность сознания утренняя, и людей с максимальной вечерней активностью созна­ния) и по внешним причинам – ситуации окружающей жизни и потребность в адаптации тоже требуют изменения активности сознания. Типичный пример такой повышенной активации созна­ния – состояние транса, то есть такого измененного сознания, в котором происходит резкая психофизиологическая активация организма. Известны случаи, когда в состоянии транса человек может совершать чудеса проявления физической силы, невозможные для него в обычном состоянии сознания: так мать, защищая своего ребенка, поднимает в состоянии транса железобетонную плиту весом несколько сот килограммов. В этом же кроются причины невероятных спортивных достижений – знаменитый прыжок Си­мона Бомона во время олимпийских игр в Мексике в 1970 году. Ни до этого, ни после этого он никогда не прыгал на 8 м 90 см. Он совершил в жизни этот единственный спортивный подвиг, и этот рекорд продержался необычайно долго. Способность человека входить в состояние транса – это еще одно доказательство ориен­тации сознания, главной ориентации, на адаптацию, в том числе на адаптацию к экстремальной ситуации. Состояние транса может иметь два варианта:

1)     спонтанное впадение в транс в ситуациях, которые «организм оценил как экстремальные»;

2)     спонтанное впадение в транс в ситуациях неопределенности, ибо неопределенность несет в себе угрозу. Спонтанное изменение сознания до уровня транса – это состояние, возникающее в ре­зультате угрозы психического, физического или социального су­ществования. Спонтанный транс – это регулировочный язык для отражения опасностей.

Состояние транса можно вызвать различными способами. Одним из таких эффективных способов является один из вариан­тов так называемого «эриксонианского гипноза». Он заключается в том, что психотерапевт произносит не совсем связные фразы (например, очень долго рассказывается история про рост помидоров), не вкладывая, на первый взгляд, в них определенного смысла. Это помогает пациенту войти в измененное состояние сознания, в его голове эти слова вызывают немыслимую путаницу и тогда ключевые слова, сказанные психотерапевтом, например, «уходит боль», оказывают свое воздействие.

Создатель этого метода Милтон Эриксон, один из великих психотерапевтов, практиковал последние пятнадцать лет своей жизни, будучи парализованным и практически лишенным способности говорить.

Измененные формы сознания играют в жизни человека боль­шую роль: для кого-то становится истиной, что ему очень важны его близкие, для кого-то – природа, то есть человек обнаруживает в себе то, чего не мог обнаружить раньше в состоянии активного реального сознания.

Из практики известен случай, когда обеспеченный и довольно распущенный в личной жизни молодой человек, участвуя в одной психотерапевтической технике, в момент измененного сознания уви­дел на вершине высокой горы обручальное кольцо и был крайне изумлен, потому что оказалось, что образ женщины в сознании этого человека всегда был идеализированным, возвышенным и святым.

В психологической литературе очень трудно проследить границу между трансом и медитацией, потому что и то, и другое – состо­яние измененного сознания. Но все-таки транс – это мобилиза­ция. Читатель может возразить, что человек в состоянии транса бывает иногда замеревшим, неподвижным. Но это – замирание спортсмена перед стартом, это замирание человека, который сей­час совершит стремительный бросок: бросок тела, бросок мысли, творческого озарения, бросок каких-то новых адаптационных возможностей. Это тишина перед грозой. Кстати, само творческое озарение – еще одно из измененных состояний сознания челове­ка, одна из вечных тем: гений и безумие. Что есть гениальность – отклонение от нормы, патология? Но эта тема уже не столько научная, сколько беллетристическая.

Важен вопрос: является ли измененное сознание формой пато­логии или является нормой. Люди одновременно тянутся к изме­ненному сознанию и боятся его. Но человек растущий (имеется в виду психологический аспект) не боится измененного сознания, поскольку – это путь к личностному росту, путь к изменению и преодолению своих проблем. Человек «умерший» всегда боится, что этот «труп», этот «саркофаг» начнут теребить, трогать, трево­жить и избегает ситуаций, в которых его сознание может стать измененным.

Не стоит бояться измененного сознания, поскольку это нор­мальное состояние человека. Восточная медицина, да и философия всегда считали, что человек постигает истину только, отгородив­шись от внешнего мира и войдя в мир внутренний, ибо внешний мир мимолетен.

Все особые формы сознания являются способом взаимодейст­вия с громадным космическим миром. Чтобы прикоснуться к из­мененному состоянию сознания без помощи химических веществ, нужна очень большая, кропотливая и глубокая работа со своей душой. И очень велик соблазн попробовать химические средства (кокаин, марихуану, героин), чтобы достичь этого состояния. Это страшный способ, потому что он – легкий и потому, что он вы­зывает привыкание организма на биологическом уровне.

Многие художники, музыканты, поэты не избежали этой учас­ти, и не потому, что люди искусства – порочные люди, а потому что творчество – это тоже измененное состояние сознания, кото­рое, как мы уже сказали, можно достичь трудным способом, посто­янной работой со своей душой, а можно – и простым способом, приняв дозу наркотиков. Настоящее творчество (новые открытия, новые взгляды на мир и т.п.) невозможно вне состояния изменен­ного сознания. Оно позволяет человеку по-новому понять самого себя, понять окружающий мир, понять природу, услышать в ней какие-то новые ритмы. Поэтому эта дилемма достаточно бессмыс­ленна: тот, кто наделен способностью часто и продуктивно погру­жать себя в состояние измененного сознания – тот творец; тот, кто боится этого измененного состояния сознания, – не творчес­кая личность. Это достаточно спорное утверждение, но на наш взгляд оно может быть рассмотрено как гипотеза.

Почему именно измененное сознание порождает творчество? Потому что обычное, неизмененное сознание, так называемое ин­дивидуальное сознание человека, – это сознание на самом деле псевдоиндивидуальное, поскольку это сознание бесчисленного количества людей, сознание эталона правил поведения, с которым человек соотносит свои поступки с правилами мира. Американ­ский нейрофизиолог Лилли считает, что 99% элементов так назы­ваемого индивидуального сознания – это сознание, не принадле­жащее индивидуальному миру. Система формирования социаль­ной личности – это система деиндивидуализации сознания. Для того, чтобы человечество могло существовать как сообщество, это необходимо, так как крайнее разнообразие индивидуальных созна­ний привело бы к невозможности существования этого сообщест­ва. Представим себе, что в одной комнате собраны люди с совершенно разными картинами мира, говорящие на разных языках: папуас, житель средней Европы, эскимос. Возникающие вопросы следующие: что лучше – банан или моржовое мясо? И тут же воз­никает оговорка: смотря для кого? Для папуаса – банан, для эски­моса – моржовое мясо, а для жителя средней Европы может быть что-то третье. Наивный вопрос, который задают студенты мединститута: что лучше – психиатрия или кардиология? Ответ такой же, как и в приведенном нами примере. Далее мы дадим краткое описание некоторых видов сознания, представляющих интерес для медицины.

 

(Соложенкин В.В. Психологические основы врачебной деятельности:

Учебник для студентов высших учебных заведений. – М., 2003, С. 24-34)