БЕЗ РЕШЕТОК...

ПСИХОЛОГИЯ РАБОТЫ С ПСИХИЧЕСКИ БОЛЬНЫМИ

 

«Стало очевидным, что нет ничего таинственного ни в оснащении психиатриче­ских отделений, ни в его работниках. И здесь нет иной необходимости, чем соответствующее оборудование и должным образом подготовленные специа­листы. Работа может проводиться везде, будь то крыло здания обычной боль­ницы, ее отделение, больничный коллектив или даже окраина пустыни...»

(М. Сим)

 

«Врач, который хорошо понимает, в чем состоит суть системы, исключающей любые насильственные средства, хорошо знает, что его лучшими помощника­ми являются сестры... Часто они влияют на больных лучше самого замечатель­ного лекарства... Врач может доверять им самые щепетильные задания, вве­рять в их руки счастье больных, и, прежде всего, конечно, уход за этими больны­ми».

(Дж. Конолли)

ОСНОВНЫЕ ПРОБЛЕМЫ

 

Несмотря на развитие науки, и в наши дни все еще продолжает существовать множество предрассудков, не совместимых с научными достижениями века. Выше уже указывалось на то, какое сопротивление отмечается в области здравоохране­ния, медицины по отношению к комплексу психических проблем (см. стр. 12), осо­бенно явно это проявляется в психиатрии. Это сопротивление поддерживается именно предрассудками. Как показывает опыт международных и отечественных исследований (342), общественное мнение сильно отстает от развития современ­ной науки. Правда, отмечается, что люди молодого возраста, воспитанные уже на новых достижениях медицинской науки, несколько иначе подходят к указанным проблемам, но стереотипные представления о душевнобольных, к сожалению, оказывают свое вредное воздействие и в их кругу и служат серьезным препятстви­ем на пути лечения душевнобольных (574). Именно старые стереотипные пред­ставления о душевнобольных привели и продолжают приводить к общественной изоляции этих больных, к интенсивному контролю за ними. К сожалению, это оказывает свое неблагоприятное воздействие и на развитие в данной области медицины. Неглигация психиатрических больных, замалчивание проблем этой области медицины, более того, отрицание психиатрии теперь уже ни для кого не тайна: такие явления характерны повсеместно и не раз отмечались в документах и публикациях Всемирной Организации Здравоохранения (особенно см. 760). В то же время международный опыт свидетельствует о необходимости психиатриче­ских отделений и других лечебных заведений этого профиля, все более решительно доказывая, насколько они полезны. В больницах создаются уже не только психиат­рические отделения, но и специальные психологические, психосоматические и пси­хотерапевтические службы.

За рубежом уже существуют такие отделения в обычных больницах (например, детские, терапевтические отделения такого профиля), внутри которых действуют и кабинеты психиатрического профиля. В нашу эпоху, когда достигнутое развитие создает все больше возможностей для того, чтобы с окон психиатрических отделе­ний постепенно исчезли решетки, чтобы открылись их двери, должны быть разби­ты и оковы еще существующих предрассудков. Перед наукой и практикой должен открыться свободный путь, целью должно быть не только излечение психических заболеваний, но и стремление к более полному излечению человека при любом заболевании и, более того, к более гармоничному развитию даже здоровых («нормальных») людей.

Морализирующе-кодифицирующий подход – защитная реакция общества. Ду­шевная болезнь для сторонников этого подхода сопряжена, согласно их излюблен­ному выражению, «с личной и общественной опасностью», естественно, что сред­ством против такой опасности стала решетка. Такой подход стал спорным еще в эпоху появления первых законов относительно психических заболеваний и стра­дающих ими людей, хотя в то время возможности лечения душевных болезней были еще весьма ограниченными (615, 760). Такое поведение общества, защищаю­щегося от опасности психиатрических заболеваний решетками, приводит не толь­ко к тому, что психиатрические учреждения становятся неприступными крепостя­ми, оно является серьезной помехой на пути выздоровления, реабилитации душев­нобольных, их возвращения в коллектив, к нормальной жизни. Такой подход порождает и «психиатрию вращающихся дверей»: в результате такого отношения общества, предрассудков, подозрительности душевнобольные не находят места в нормальной жизни и очень часто вскоре после выписки из психиатрических учреждений вновь возвращаются в закрытые отделения, становятся их постоянны­ми жильцами.

Различие подхода отдельных народов, общественных слоев к психическим стра­даниям, психиатрическим заболеваниям (в одних условиях определенные болезни принимают лучше, других – хуже) указало на то, что подчас такие заболевания являются порождением лишь своеобразного подхода. Некоторые представители этой теории зашли настолько далеко, что поставили под сомнение право на суще­ствование и самого названия «психиатрические заболевания» (например, выходец из Венгрии Т. Сас пишет о том, что психиатрическое заболевание – просто «миф»), они считают, что настало время забыть о прежнем нозологическом деле­нии душевных болезней, стремятся оторвать психиатрию от медицинской науки в целом, говоря о том, что между ними нет ничего общего. Такое направление получило название «антипсихиатрии» (249), конечно, многие критические замеча­ния сторонников этого направления правильны, но в целом оно, естественно, неприемлемо.

Устаревшие взгляды, предрассудки и предубежденность могут быть преодоле­ны только в ходе широкой просветительной работы. Нужно всеми силами стре­миться к формированию гуманного подхода, основанного на глубоком понима­нии, правильной оценке и уважении человеческой личности. (Нужно стремиться к тому, чтобы как можно шире распространялись знания по психиатрии, чтобы как можно более широкие круги были знакомы с ее проблемами и с теми огромными возможностями, которые предоставляет в этой области наука.) Если обществен­ное мнение станет относиться к душевнобольным не с позиций энергичной самоза­щиты от «опасности», а стремясь понять больного человека и суть происходящих с ним явлений, то гораздо большие успехи будут достигнуты и в борьбе с психиче­скими заболеваниями.

В наши дни психиатрия располагает многими возможностями благотворного влияния не только на психически больных, но и на больных совсем иных профилей.

Большой путь развития проделан и самими психиатрическими учреждениями. Устарели и постепенно исчезают огромные палаты, «тюремные» коридоры. Появ­ляются новые формы, хотя поиски в этой области еще продолжаются, причем при разработке новых архитектурных форм учитываются специфические запросы дан­ной отрасли медицины. В большинстве новых лечебных психиатрических учрежде­ний учтены не только требования эстетики и гигиены, здесь стремятся помочь больному человеку, создав вокруг него приятную, поистине домашнюю атмосфе­ру, все возможные удобства. Для современного психиатрического отделения не новость шторы на окнах, картины на стенах, во многих местах ношение больными их личного платья, высокая культура питания, радио, телевидение, библиотека. Однако и у всего этого были свои противники: для чего эстетика, современность в психиатрическом отделении, где в большинстве своем пребывают люди, оторвавшиеся от действительности, психически больные, в значительной части страдающие шизофренией? Сейчас уже доказана полнейшая несостоятельность такого подхода, поскольку влияние среды имеет чрезвычайное значение именно на таких больных, именно оно способствует их возвращению к действительности (236). Большие достижения в области трудотерапии и психотерапии, использова­ние современных методов медикаментозного лечения привели ко многим принци­пиально новым выводам, которые создали возможность более эффективного лече­ния психически больных. Среди этих возможностей следует, прежде всего, подчерк­нуть мысль о свободе (642, 760). Глубоко ошибаются те, кто думают, что вопрос о свободе больного сводится к освобождению от замков. «Ключевая» проблема — психологическая: на свободе при хорошей постановке работы и хорошем обра­щении с ним психически больной человек сумеет выразиться и выразить себя (79, 320). Система открытых дверей порождена требованиями не только гуманизма, но и эффективного лечения больных (355). Свобода означает и свободу действий, передвижения, что определяется состоянием больного и условиями его лечения. Например, можно способствовать тому, чтобы больной встречался с семьей, наведывался домой, если обстановка и условия жизни в семье хорошие, члены семьи проявляют глубокое внимание к больному, к его болезни. Если же близкие больного настроены враждебно, нужно всеми силами препятствовать встречам больного с ними. Очень важно понимать стремление больного к деятельности, способствовать проявлению им необходимой активности, создавать условия для этого и соответственно оценивать результаты такой активности больного. Все это входит в задачи хорошо работающего лечащего коллектива. Иными словами: благотворное влияние среды (милиотерапия) осуществляется при хорошем кон­такте лечащего персонала с больными, при хорошем обращении и целенаправлен­ных занятиях с ними. Важную роль играет характер отношений между психиатром и больным, санитаром, сестрой и больным, психиатром, сестрой и больным.

В наши дни уже можно говорить и о социотерапии: о лечебном воздействии коллектива. Это нашло свое проявление и в использовании в психиатрических учреждениях такого метода лечения, который получил название «лечебного кол­лектива» (therapeutic community): при этом в результате осуществления принци­пов социальной психологии и групповой психотерапии продолжает улучшаться атмосфера, окружающая больных, актуализируются возможности их возвраще­ния в общество (346, 347, 570). Об этом свидетельствуют и эксперименты, прове­денные в Венгрии (222). Работа такого коллектива базируется на нескольких важ­ных принципах. Старой больничной иерархии противостоит демократизм лечаще­го коллектива, который составляет единое целое со своими подопечными – боль­ными людьми: в таких условиях есть все необходимое для обеспечения активности, свободы, запросов больных, для проявления особенностей их личности. Ко­нечно, ответственность по-прежнему ложится на врачей, обладающих должной подготовкой, специальными знаниями. Существенным является и принцип воздей­ствия больных друг на друга в ходе групповых занятий, трудотерапии их сотруд­ничество, способствующее реабилитации. «Лечебный коллектив» стремится способствовать такому поведению больных, которое дало бы им возможность при­способиться к жизни в обществе. Третьим существенным фактором, базирующим­ся на двух указанных принципах, является целебная атмосфера, в которой – в противовес пассивности и полному безделью больных в прежних психиатриче­ских учреждениях – прилагаются все усилия для активизации личности больного, благодаря чему он получает возможность вернуться в общество.

Формой, которая объединила в себе все преимущества амбулаторного и стацио­нарного лечения, явились дневные стационары, впервые возникшие в Советском Союзе в 30-е годы. Здесь больных лечат, в ходе дня проводят с ними психотерапев­тические занятия, а на ночь их отпускают домой, к семье. В зависимости от состояния больных существует множество вариантов этой формы лечения.

Важнейшим видом амбулаторных психиатрических учреждений в Венгрии явля­ются неврологические диспансеры. Они предоставляют возможность лечить боль­ных, не отрывая их от привычной среды (см. главу XVII). Свобода передвижения, обыденные ситуации, глубокое знакомство со средой, окружающей больного, сотрудничество с представителями окружения больного – все это благоприят­ствует успеху лечения. Значительная часть психически больных, как показывает и международный опыт, благодаря такой форме лечения никогда не попадает в больницу, излечиваясь в диспансере.

Огромное количество больных, состоящих на учете в городских и областных неврологических диспансерах, показывает, какая огромная работа ведется в инте­ресах поддержания душевного здоровья людей (например, Неврологический дис­пансер области Пешт ежегодно проводит в среднем 15 000 обследований больных и все необходимые после такого обследования процедуры). Диспансеры выполня­ют и важные общественные задачи, связанные с опекунскими делами, с проблема­ми определения способности больных участвовать в воспитании детей и пр. Важ­ное значение имеет и разрешение острых, кризисных ситуаций, что позволяет предупредить тяжелые последствия (см. стр. 46). Развитие неврологических диспансе­ров означает и широкое распространение все более обогащающихся возможностей психиатрии. Наряду с лечением психически больных эти лечебные учреждения постепенно все более будут служить целям предупреждения психических заболева­ний, охране душевного здоровья.

Различным может быть и подход к больным самого психиатра. У одного на первом плане стоит интерес к практическим вопросам лечебной деятельности, развита «терапевтическая жилка». Интерес другого психиатра может быть направ­лен в основном на изучение вопросов патогенеза. Третий же может быть сторонни­ком фармакологического подхода, сущностью которого является изучение воздей­ствия различных лекарственных препаратов: какие лекарства оказывают наиболее эффективное воздействие на те или иные заболевания, группы симптомов, каким путем это воздействие осуществляется и пр. Все это означает иную сферу инфор­мированности, возможно, и иное поведение. Однако каков бы ни был подход и круг интересов того или иного психиатра, в лечебной деятельности он не сможет обойтись без способности понимания психопатологических явлений и проведения определенной психотерапевтической работы. Одной из самых важных сфер дея­тельности психиатра и является глубокое понимание им своих больных и работа с ними именно на основе этого понимания. Всякая профессия оказывает формиру­ющее воздействие на того, кто избрал ее. В частности, при проведении психотера­пии необходимо «определенное, но решительное изменение личности врача» (47). Психиатрия – в противоположность различным ошибочным взглядам и предрас­судкам – преобразует личность врачей-психиатров не в сторону патологии, а обо­гащая и расширяя ее, предоставляя тем самым возможность углубленного пони­мания как здоровых, нормальных, так и патологических процессов. Психиатр ставит на службу излечения больных все ценности своей личности, все свои инди­видуальные способности.

Санитары, работающие с психически больными, сейчас выполняют совсем иные задачи, чем когда-то. В прежние времена в них видели стражей, физическая сила которых служила гарантией безопасности для окружающих (760). Роль их, предъ­являемые к ним требования, а с ними и их личность изменялись по мере того, как от охраны больных в психиатрических учреждениях переходили к их лечению, основанному на глубоком понимании того или иного патологического процесса. Так постепенно из стражника санитар становился медицинским работником, пони­мающим больного, служащим ему поддержкой, принимающим соответствующее участие в его лечении. Санитар оказывает целебное воздействие не только с по­мощью умелых рук, не только своим прилежанием, но и своим личным воздей­ствием, обаянием своей личности, заботой, оптимизмом. Участие, способность понять – лучшая опора для человека, попавшего в беду, ищущего поддержки. Никогда нельзя забывать о том, что психиатр, сестра и санитар – целебно воздей­ствующие факторы, одинаково эффективно влияющие «лекарства». Запросы, предъявляемые в наше время к личности человека, работающего с психически больными, основываются на следующем: специальные знания, постоянный инте­рес к выполняемой работе, постоянно растущий уровень подготовки и, конечно, здоровая личность. В специальной литературе много раз указывалось на вред, который могут причинить в работе с психически больными люди с нездоровой психикой, ищущие в этой работе разрешения своих личных психических конфлик­тов. Нельзя забывать о том, что работа людей, осуществляющих уход за психиче­ски больными, в корне отличается от работы по уходу за больными иного профиля, поскольку наряду с навыками по физическому уходу за больными они должны осво­ить и навыки психического воздействия (320, 495). Кроме привычных задач по уходу за больными (измерение температуры, раздача лекарств, заправка постелей) им приходится проводить и работу совсем иного качества. Многие из них осваива­ют определенные методы занятий с психически больными, становясь, например, специалистами по трудовой терапии. Личность санитаров и сестер может воздей­ствовать на состояние психически больных по-разному. Сильные, решительные личности вызывают у незрелых, инфантильных больных чувство уверенности, в то время как параноидные больные могут вступать с ними в резкие столкновения. Человек шизотимного склада легче, чем кто-либо другой, может понять страдающего шизофренией (495). Однако все это не освобождает людей, осуществляющих уход за психически больными, от необходимости постоянно развивать, расширять и совершенствовать свои знания, свои личные качества. Работающие с психически больными наиболее удовлетворяют запросам своей профессии, если способны понять переживания доверенных им больных, соответственно откликнуться на них, охватить их во всей полноте и сложности. Прежде всего это выражается в умении понять разные заявления, выражения больных, их индивидуальные осо­бенности.

В учреждении, где хорошо налажена работа, в ходе эффективной милиотерапии четко определена роль каждого члена лечащего коллектива. Каждый работник знает, каковы его обязанности и где их границы. Сестра не замещает врача и не дублирует его мероприятий, она не проводит методической индивидуальной пси­хотерапии, а работает с больным, влияет на его психику, пользуясь иными метода­ми. Суть ее обязанностей в этой области состоит в наблюдении за патологически­ми проявлениями у больных, в стремлении понять их, зарегистрировать увиденное и услышанное. Поведение и реакции сестры должны успокаивающе влиять на больных.

Как же работает сестра с психически больными?

Какова психологическая техника этой работы? В нашу задачу не входит озна­комление с техникой психотерапии, трудовой терапии, групповой психотерапии, это цель специальных работ (180, 226, 389, 558, 638). О развитии в этой области свидетельствует и тот факт, что благодаря результатам, достигнутым на основе индивидуальной работы сестер с отдельными психически больными, появился даже новый термин: nursing therapy («лечебная сестра», 491). Что касается проблем занятий с больными, то мы отсылаем читателя к главам III и IV, где указывается на важность контактов, правильных отношений между лечащими и лечащимися, сестрой и больным, врачом, сестрой и больным, описывается техника выслушива­ния больных и формирования контактов с ними (593, 627, 645). Все это следует развивать, углублять и соответственно использовать на практике. Многие иссле­дователи пишут о «терапии поведением» (320), другие – о «психодиететике» (513). Значение и того, и другого состоит в том, что в психиатрии (откуда, собственно говоря, и началось развитие техники психологической работы с больными любого профиля) развитие и совершенствование поведения лечащего персонала уже само по себе может привести к дальнейшим успехам в лечебной деятельности. В нашем поведении заключено множество таких сил, которые могут оказать больному помощь. Терапия поведением начинается с уже упоминавшегося умения выслу­шать больного. Сестра многое может сделать уже благодаря своему умению понять ход мыслей больного.

В психиатрии наряду со множеством других новых устремлений весьма значи­тельным представляется тот подход, который учитывает весь процесс ухода в це­лом, стремясь осуществлять в единстве и все практические мероприятия (737). Как уже об этом говорилось выше (см. стр. 29), в центре внимания должен находиться человек во всех его проявлениях. Суть нового подхода состоит в том, что весь процесс ухода планируется на основании индивидуальных запросов, потребностей больного. Целью является преодоление недостаточности, волнующей больного, будь то в стационаре или в ходе реабилитационной деятельности в рамках район­ного диспансера. Процесс начинается с наблюдения за больным, продолжается оценкой полученных результатов этого наблюдения, а затем и составлением плана ухода за больным и его исполнением. Самым важным является сохранение челове­ческого достоинства больного, а потому нужно всеми силами помочь ему сохра­нить независимость и самостоятельность. К сотрудничеству привлекается и сам больной, с которым — конечно, в зависимости от его состояния – можно обсу­дить план мероприятий, необходимых для его выздоровления. Ставится диагноз заболевания (он может, по мнению больного, не совпадать с тем, что поставлен врачом), оцениваются способности больного (например, может ли он самостоя­тельно одеваться, умываться, нормально вести себя в коллективе и т. п.). План ухода за больным строится на коррекции недостатков. В заключение оценивают план в целом, и если не достигают намеченных результатов в ходе его выполнения, то в план вносят коррективы, изменяют метод. Сторонники такого подхода стремятся к дальнейшему развитию науки ухода за душевнобольными, к совершен­ствованию практики в этой области, в ходе которой важную роль играют санита­ры и сестры.

Понять психически больного – совсем не просто. Психически больные в корне отличаются от больных иных профилей прежде всего нарушением познавательной деятельности, правильных связей с действительностью. Больные вступают в столкновение с самой жизнью, у них рождаются мысли, противоречащие здраво­му рассудку, не воспринимаемые нормальным мышлением. Примером таких бо­лезненных мыслей могут служить следующие: больные считают, что им подмеши­вают в пищу яд, через стены облучают их страшными лучами, преследуют, посто­янно следят за ними, говорят о них по радио, пишут в газетах и пр. Понять мысли, противоречащие трезвому рассудку, уметь разобраться в них, определить патоло­гический строй таких мыслей совсем нелегко.

Всем, кому свойственно стремление понять психически больного, приходится в работе с ним сталкиваться со всеми этими трудностями. Устарел тот взгляд, что при наличии у больного навязчивых или бредовых идей не может быть места возражениям. Такое направление преследовало цель избежать столкновений с больными, страдающими навязчивыми или бредовыми идеями, но не содержало того современного и более высокого по своему уровняю требования, которое исходит из того, что избежания споров и столкновений самого по себе еще не­достаточно, важен непосредственный интенсивный контакт с больными. В таких случаях теперь предъявляется требование понять больного, уметь подойти к каж­дому больному в отдельности. Естественно, снисходительной рациональности в спорах нужно избегать. Хорошая сестра умеет следовать тому ходу мыслей, который характерен для больного. Особенно трудно это тогда, когда бредовые идеи приводят больных к обвинениям в адрес лечащих их людей: «Не сестра ли подмешала мне что-то в пищу?», «Не она ли тайком лишает меня половой силы по ночам?» и т. п.

Особенно трудно понять спутанного, беспокойного больного. Разорванность, бессвязность мышления при острой шизофрении или состояние спутанности при каком-либо остром экзогенном психозе может вызвать у персонала неприятное чувство, страх, беспокойство. Если же мы без предвзятости, с должным внимани­ем попытаемся следить за этой речью, какой бы спутанной она ни была, то сумеем узнать многое из того, что пригодится нам позже при лечении больного. По мере улучшения состояния больного, ослабления спутанности повторяющиеся выска­зывания его становятся все более ясными и указывают нам путь в лечебной работе с ним. Беспокойный больной, на первый взгляд занятый лишь своими собственны­ми мыслями, совсем не безразличен к окружающей среде, по отношению к реакциям окружающих.

В работе с психически больными важным является и умение сестер понять эмоциональный мир, мир чувств своих подопечных. Здесь уже понимание скорее сводится к прочувствованию, означая высокое мастерство. Не случайно, что кри­тика механичности в уходе за психически больными (да и вообще за больными любого профиля, 757, 759, 760) возникла на основе результатов деятельности психиатров. Высокого профессионализма требует умение понять, прочувствовать и соответственно откликнуться на все переживания больных, на чувство напря­женности, на порывы страстей, которые свойственны таким больным. Умение понять страх, обиду, боль, ненависть, ревность, тоску, потребность в любви и за­боте, тревогу и отчаяние может оказать значительную помощь страдающему человеку.

Могут возникнуть самые различные проблемы, конфликты, о которых больной (поскольку он постоянно занят ими) после беседы с врачом говорит и сестре. Колебания чувств, постоянная робость и нерешительность, рефлексия и пр. могут означать мучительный период в жизни больного. Поддержка сестры, сочувствие и понимание с ее стороны очень важны для больного. Солидарность и сочувствие всегда важнее, чем дача советов, нередко скороспелых, лишенных профессиональ­ной основы, родившихся при отсутствии методического подхода, понимания ос­нов происходящего. К тому же следует помнить, что дача советов – задача врача (322). Опасно и морализаторское поведение сестры, которая таким путем пытается одним ударом разрубить Гордиев узел («Да бросьте вы эту ужасную женщину!» – вот совет, который может дать такая «специалистка» охваченному ревностью параноидному больному).

Особенно необходимо понимание психиатрическим больным, охваченным стра­хами, мучительным беспокойством, тревогой (см. главу VI). У больных закрытых отделений, как правило, приходится встречаться со значительно более серьезными формами страхов и тревоги, панических состояний, чем в обычной медицинской практике. Тревожная депрессия у таких больных может проявляться со страшной силой и выразиться в боязни всех и всего, в безумном трепете перед всем на свете. Больной, охваченный депрессией, может замкнуться в себе, отрешиться от внешне­го мира, может даже стать ступорозным. Встречаются и такие реакции, когда невыносимый страх находит свое проявление в двигательном беспокойстве.

Переживания страха и тревоги, апокалиптические по своей силе, могут быть связаны с бредовыми идеями. Ужасные видения кровавых сцен, катастроф, связан­ных с концом света, при белой горячке нередко сопровождаются эмоциональными потрясениями страшной силы, которые ставят врача и сестру в очень трудное положение. Сами бредовые идеи могут содержать много ужасающих элементов. Бред преследования, отравления, самообвинения может держать больных в тисках постоянного страха и тревоги.

Понять эти переживания нелегко, поскольку, как об этом уже говорилось выше, здесь следует учитывать не только страхи больных, но и тех, кто их лечит.

Страхи, испытываемые самой медицинской сестрой, могут выражаться в разных формах. Они не только мешают сестре понять больного, борющегося с сильным беспокойством, очень взволнованного. Устрашающи многие формы психиатриче­ских заболеваний. Особенно проблематичны те состояния страха, которые ожив­ляют в сознании сестры подобные ситуации или чувства. Учет всего этого, проду­мывание, анализ могут значительно продвинуть вперед дело ухода за психически больными, понимания и лечения их (320).

Страх перед самими психически больными тоже имеет не последнее значение. И хотя на современном уровне развития техники ухода и лечебной деятельности он кажется уже преодоленным, на практике с ним все-таки приходится встречать­ся. Так, например, сестры могут бояться физической силы отдельных больных, вспышек их гнева или же неожиданного проявления иных патологических симпто­мов. Особенно опасно, если сестры, санитары передают друг другу сведения об устрашающих качествах отдельных больных. Возникают настоящие мифы, пове­ствующие об опасности этого больного, вокруг него вырастает непроницаемая стена: такая устрашающая репутация может послужить серьезным препятствием в деле его излечения (645).

(И. Харди, С. 157-164)

 

См. так же материалы сайта:

* Психология личности. Практикум. Тема 1. Психология в медицине: основные задачи профессиональной психолого-педагогической подготовки врача (автор-составитель В.А. Урываев)

* <Психология обращения с больными> против психологии манипуляции: (по Харди)

* Врачебная психология отдельных дисциплин: неврология, психиатрия, сексология: (по Р.Конечному и М.Боухалу)

* Психологические основы психотерапии (по Лебединскому и Мясищеву) - (продолжение, окончание).