Психологические предикторы приверженности медицинским рекомендациям
в постгоспитальный период у женщин с острыми формами ишемической болезни сердца
Дубинина Е.А., Сорокин Л.А., Шевцова Д.А. (Санкт-Петербург, Российская Федерация)
|
Дубинина Елена Александровна
– кандидат психологических наук, доцент, доцент кафедры
клинической психологии и психологической помощи Российского государственного
педагогического университета им. А.И. Герцена, научный сотрудник лаборатории
клинической психологии и психологической диагностики Санкт-Петербургского
научно-исследовательского психоневрологического института им. В.М. Бехтерева.
E-mail: trifonovahelen@yandex.ru
|
|
Сорокин Лев Аронович
– заведующий кардиологическим отделением для лечения больных
инфарктом миокарда (региональный сосудистый центр) городской больницы Святой
преподобномученицы Елизаветы Санкт-Петербурга. Врач-кардиолог высшей квалификации.
Доктор философии Международной Академии информатики.
E-mail: sorokin.lev2010@yandex.ru
|
|
Шевцова Дарья Александровна
– клинический психолог, выпускница кафедры клинической
психологии и психологической помощи Российского государственного
педагогического университета им. А.И. Герцена.
E-mail: danya1305@mail.ru
|
Аннотация.
Цель исследования: определение психологических предикторов
(не)приверженности медицинским рекомендациям женщин пожилого возраста,
перенесших обострение ишемической болезни сердца.
Материал и методы: было обследовано 40 женщин в возрасте от 55
до 75 лет, госпитализированных в связи с инфарктом миокарда или нестабильной
стенокардией. Пациентки были обследованы дважды: в период госпитализации,
а также в постгоспитальный период — спустя 1—1,5 месяца после
выписки. В период госпитализации проводилось структурированное
интервью, направленное на оценку представлений пациенток о заболевании и
лечении, субъективное шкалирование готовности выполнять медицинские
рекомендации, «Госпитальная шкала тревоги и депрессии»,
Опросник для определения типа отношения к болезни (ТОБОЛ), опросник
«Уровень субъективного контроля», шкала Мориски-Грина для
оценки приверженности лекарственной терапии. В катамнезе оценивалась
степень приверженности пациентов медицинским рекомендациям (по самоотчетам).
Результаты: было установлено, что психологические предикторы
приверженности специфичны в отношении разных медицинских рекомендаций
и отражают осознаваемую готовность к их выполнению. Относительно
неспецифическими предикторами являлись ипохондрические и эгоцентрические
тенденции в отношении к болезни и интернальный локус контроля здоровья.
Представления о сути, течении, опасности заболевания, а также выраженность
тревожных и депрессивных переживаний оказались не связанными с
приверженностью лечению в постгоспитальный период.
Вывод: мотивационный компонент отношения к лечению играет
существенно более важную роль в формировании прогноза приверженности
медицинским рекомендациям, по сравнению с эмоциональным и когнитивным.
Ключевые слова:
ишемическая болезнь сердца, инфаркт миокарда, приверженность лечению,
прогноз, образ жизни, отношение к болезни.
Ссылка для цитирования размещена в конце публикации.
Введение
В настоящее время общепризнанной является роль психологических
факторов в клинической динамике хронических заболеваний сердечно-сосудистой
системы, включая одно из наиболее распространенных —
ишемическую болезнь сердца (ИБС) [3]. Особое внимание в связи с этим
уделяется проблеме приверженности пациентов медицинским рекомендациям
на всех этапах лечения [3; 5; 7; 8; 12; 13; 19].
Известно, что уровень приверженности пациентов с ИБС невысок и
варьирует в пределах 20—70% в отношении разных рекомендаций.
После некоторого улучшения в связи с обострением болезни (инфарктом
миокарда, дестабилизацией стенокардии) приверженность пациентов
вновь постепенно снижается [13; 18]. Так, например, по российским
данным, в постинфарктном периоде (спустя 1 месяц — 1 год после
выписки) ок. 40% пациентов не придерживаются диетического режима и
не выполняют рекомендованные физические нагрузки; более половины
мужчин продолжают курить [4]. По результатам международного исследования
«Aspirin underutilization and compliance in Cardiovascular
diseases Treatment», спустя в среднем 2 года после перенесенного
инфаркта миокарда 41% пациентов нарушают рекомендации по профилактическому
приему ацетилсалициловой кислоты [2].
Таким образом, после перенесенных неотложных состояний пациенты
характеризуются постепенным снижением мотивации к соблюдению
медицинских рекомендаций. Данный процесс детерминируется сложным
взаимодействием факторов, связанных как с ситуацией получения
медицинской помощи, так и с психологическими особенностями
пациента [13].
Исследования свидетельствуют, что риск неприверженности медицинским
рекомендациям в постгоспитальный период выше среди пациентов с низким
социально-экономическим статусом, недостаточно информированных о
заболевании, имеющих депрессивное расстройство [Там же].
В рамках когнитивно-поведенческого направления предлагается целый
ряд моделей, связывающих представления о болезни у пациентов с их
поведением, приверженностью профилактическим и лечебным рекомендациям
[14; 25]. Так, например, показано значение в формировании связанного
со здоровьем поведения таких характеристик, как количество указываемых
препятствий к выполнению рекомендаций, способность к планированию и
самоконтролю, субъективная оценка положительных и отрицательных сторон
медицинских рекомендаций, а также личной способности их выполнять
(самоэффективность), представления о риске неблагоприятных последствий
невыполнения медицинских рекомендаций, о мере личного влияния и влияния
внешних обстоятельств на состояние здоровья (локус контроля
здоровья / болезни) [Там же]. Поведенческие изменения
описываются как стадиальный процесс, характеризующийся особой динамикой
готовности пациента к трансформации стиля жизни и восприимчивости к
соответствующей информации [21].
В целом исследования указывают на возможность прогнозирования
поведения на основании когнитивных факторов — установок и
убеждений, касающихся здоровья и болезни. Вместе с тем, данные
концепции недостаточно учитываются в реальном процессе информирования
пациента и психологическом сопровождении лечебного процесса. Весьма
ограничено число исследований, оценивающих применимость данных
моделей в отношении кардиологических больных, а результаты
соответствующих работ противоречивы [11].
Вышеизложенное определило цель настоящего исследования:
определение психологических предикторов приверженности и неприверженности
медицинским рекомендациям в подгруппе женщин пожилого возраста,
перенесших обострение ИБС.
Организация и методы исследования
Исследование проводилось на базе инфарктного отделения Елизаветинской
больницы г. Санкт-Петербурга. Было обследовано 40 женщин с ИБС, в
возрасте от 55 до 75 лет, госпитализированных в связи с неотложными
кардиологическими состояниями (инфаркт миокарда, нестабильная
стенокардия).
Медико-психологическое обследование реализовывалось дважды: в период
госпитализации (на 5—10 день), а также в постгоспитальный период
— спустя 1—1,5 месяца после выписки.
В период госпитализации в рамках психодиагностического исследования
использовались следующие методы и методики:
• Структурированное интервью,
направленное на оценку представлений пациенток о причинах, сущности,
подконтрольности заболевания, способах лечения и необходимых изменениях
образа жизни.
• Субъективное шкалирование: пациенткам
предлагалось оценить по 5-балльной шкале:
° степень готовности выполнения основных
медицинских рекомендаций в постгоспитальный период (медикаментозная
терапия, здоровое питание, умеренна физическая активность, соблюдение
режима сна / бодрствования, соблюдение режима
труда / отдыха, ведение дневника артериального давления,
отказ от «вредных привычек»);
° значимость различных препятствий к соблюдению
медицинских рекомендаций (недостаток времени, недостаток силы воли,
недостаток желания, недостаток денежных средств, недостаток знаний,
недоверие врачу / медицинским рекомендациям, непереносимость
лечения, хорошее самочувствие / отсутствие симптомов как
повод отказаться от выполнения медицинских рекомендаций, неверие в
возможность улучшить состояние здоровья).
• «Госпитальная шкала тревоги и
депрессии» для оценки эмоционального состояния [26].
• Опросник для определения типа отношения
к болезни (ТОБОЛ) [6].
• Опросник «Уровень субъективного контроля»
для определения локуса контроля (в связи с задачами исследования оценивался
уровень субъективного контроля в сфере здоровья) [1].
• Шкала оценки приверженности лекарственной терапии
(Мориски-Грина) [20].
В постгоспитальный период использовалось структурированное
интервью, направленное на оценку степени приверженности медицинским
рекомендациям, а также шкала оценки приверженности лекарственной
терапии (Мориски-Грина).
Методы математико-статистического анализа включали описательные
статистики (частота, среднее, стандартная ошибка среднего), критерии
Хи-квадрат, точный критерий Фишера, критерий Манна-Уитни, корреляции
Спирмена.
Результаты исследования
Отношение пациенток к болезни и лечению в госпитальный период
Все пациентки отмечают повышенную утомляемость и слабость на фоне
болезни. Выраженные эмоционально негативные состояния наблюдались в
среднем у 20,0% женщин, при этом преобладали тревожные переживания с
чувством надвигающейся угрозы, растерянности, невозможности отвлечься
от мыслей о болезни, расслабиться, в некоторых случаях — с
чувством усталости от болезни, подавленностью, неверием в возможность
восстановления. Повышенные показатели по шкале тревоги методики HADS
отмечались у 8 пациентов (20,0%), повышенные показатели по шкале
депрессии — у 4 пациенток (10,0%).
Большинство пациенток (87,5%) осведомлены о том, что заболевание
имеет хронический характер и требует постоянного контроля. При этом в
качестве основного способа контроля (90,0%) указывается фармакотерапия,
а как значимые меры изменение образа жизни (62,5%) и регулярное
наблюдение у врача (52,5%) рассматриваются меньшим числом пациенток.
Типична высокая оценка опасности заболевания (по 10-балльной шкале
50% пациенток оценили опасность заболевания в 10 баллов, 37,5% —
в 7—9 баллов, 12,5% в 4—6 балла), 37 пациенток (92,5%)
указывают на возможность летального исхода болезни при отсутствии
лечения, только 7 пациенток (17,5%) предполагают, что заболевание
может негативно отразиться на их социальной активности.
Преобладающими типами отношения к болезни являются эргопатический
(чистый — в 20,0% случаев, в сочетании с другими типами
— у 27,5% пациенток), анозогнозический (чистый — у
15,0%, в структуре смешанных типов — у 15,0%), сенситивный
(чистый — у 7,5%, в структуре смешанных типов — у
22,5%). Гармоничный тип был диагностирован лишь у 10,0% пациенток.
Среди основных причин заболевания пациентки указывают как связанные с
индивидуальной предрасположенностью и образом жизни (45,0%), так и
случайные, внешние обстоятельства (32,5%). В равной степени представлен
интернальный (52,5%) и экстернальный локус контроля здоровья (47,5%).
Субъективные оценки готовности и преград к выполнению медицинских
рекомендаций представлены в таблицах 1 и 2 соответственно.
Таблица 1
Уровень готовности выполнять медицинские рекомендации у обследованных
пациенток
Таблица 2
Указываемые препятствия к выполнению медицинских рекомендаций
Как следует из данных, представленных в табл. 1 и 2, большинство
пациенток декларирует высокую готовность к выполнению медицинских
рекомендаций, причем в наибольшей степени касающихся лекарственной
терапии. В отношении рекомендаций, касающихся образа жизни, наблюдается
большая вариативность. Следует также отметить, что при субъективной
оценке готовности к выполнению медицинских рекомендаций более типичными
являются «крайние» ответы (либо высокая, либо низкая
готовность), что свидетельствует об относительной сформированности
позиции пациенток в отношении медицинских рекомендаций уже на этапе
стационарного лечения.
Наиболее значимые препятствия к выполнению медицинских рекомендаций
у пациенток связаны с недостатком мотивации, в то время как объективные
обстоятельства воспринимаются как преодолимые, не существенные.
Подавляющее большинство пациенток отрицают возможность отказа от
выполнения медицинских рекомендаций в связи с неверием в их пользу или
недоверием к врачу.
Суммарный показатель значимости препятствий (сумма показателей
субъективной значимости каждого из перечисленных препятствий) к
выполнению медицинских рекомендаций равномерно варьирует в границах от
10 до 30 баллов (при возможном диапазоне от 9 до 45).
Следует отметить, что представление об опасности заболевания связано
с готовностью выполнять медицинские рекомендации только относительно
лекарственной терапии (r=0,39; p<0,05) и не связано с характером
и количеством предполагаемых препятствий к выполнению медицинских
рекомендаций (за исключением меньшей значимости недоверия к врачу
r=−0,38; p<0,05).
Показатели тревоги и депрессии, а также локус контроля здоровья
оказались не связанными со степенью декларируемой готовности пациенток
к выполнению медицинских и характером указываемых препятствий.
Приверженность пациенток медицинским рекомендациям в постгоспитальный
период
По результатам опроса спустя 1—1,5 месяца после выписки,
42,5% пациенток полностью привержены рекомендациям относительно
медикаментозного лечения, 45,0% периодически нарушают режим
лекарственной терапии, 12,5% — полностью не соблюдают его.
Наиболее типичной формой нарушения режима фармакотерапии является
прием лекарств не вовремя (50,0%). В 17,5% нарушения режима связаны
с наличием побочных эффектов, в 5% — с забывчивостью.
Стараются ограничивать употребление «вредной» пищи
72,5%, режим физических нагрузок соблюдают — 62,5%, режим
труда и отдыха — 97,5% пациенток. Ведут дневник артериального
давления 47,5%, воздерживаются от употребления алкоголя и табакокурения
97,5%.
Наиболее частыми преградами в выполнении рекомендаций относительно
образа жизни сохраняются недостаток силы воли (50,0%) и недостаток
желания (65,0%).
Психологические предикторы выполнения медицинских рекомендаций
Был выявлен ряд психологических предикторов выполнения /
невыполнения медицинских рекомендаций в постгоспитальный период.
Лекарственная терапия. Единственным предиктором приверженности
медикаментозному лечению оказался суммарный показатель значимости
препятствий к выполнению медицинских рекомендаций: чем больше
препятствий указывали пациентки и чем более они были субъективно
значимы, тем выше была вероятность неприверженности лекарственной
терапии в постгоспитальный период (r=−0,55; p<0,01).
Физическая активность. Предикторами соблюдения рекомендаций
относительно физических нагрузок являлись декларируемая готовность
выполнять соответствующие рекомендации (средние ранги у соблюдающих и
не соблюдающих медицинские рекомендации: 23,8 и 16,0; U=119,5;
p<0,05), а также большая выраженность эгоцентрических тенденций
в отношении к болезни (средние ранги у не соблюдающих и соблюдающих
медицинские рекомендации: 15,0 и 24,5; U=102,5; p=0,01).
Диета. У пациенток, соблюдающих диету в постгоспитальный
период, в период госпитализации более выражены ипохондрические
тенденции в отношении к болезни (средние ранги у соблюдающих и не
соблюдающих медицинские рекомендации относительно диеты: 23,7 и 16,2;
U=123,0; p<0,05), они реже отмечают у себя недостаток силы воли
(средние ранги у соблюдающих и не соблюдающих медицинские рекомендации
относительно диеты: 25,4 и 16,9; U=113,0; p<0,05) как причины
несоблюдения рекомендаций, выше оценивают свою готовность следовать
соответствующим медицинским рекомендациям (средние ранги у соблюдающих
и не соблюдающих медицинские рекомендации относительно диеты: 23,3 и
16,7; U=131,0; p<0,05).
Ведение дневника артериального давления. Пациентки, ведущие
дневник артериального давления после выписки, обнаруживают большую
интернальность в отношении здоровья и болезни (средние ранги у ведущих
и не ведущих дневник 24,5 и 16,9; U=123,5; p<0,05), а также большую
готовность вести дневник (средние ранги у не ведущих и ведущих дневник
16,2 и 25,2; U=109,5; p<0,05).
Режим сна и бодрствования. Единственным предиктором соблюдения
медицинских рекомендаций относительно режима сна и бодрствования
являлась готовность следовать данным рекомендациям (средние ранги у
следующих и не следующих медицинским рекомендациям 25,0 и 13,0; U=75,0;
p<0,05).
Оценивавшиеся в исследовании особенности представлений о заболевании
(его причинах, опасности и т.д.) и характеристики эмоционального
состояния в период госпитализации оказались в целом не связанными со
степенью приверженности медицинским рекомендациям относительно образа в
жизни в постгоспитальный период.
Обсуждение
Настоящее исследование было направлено на выявление психологических
предикторов приверженности и неприверженности медицинским рекомендациям
среди пациенток пожилого возраста, перенесших неотложные
кардиологические состояния, в среднесрочном катамнезе.
Значимость подобного исследования определяется необходимостью
повышения эффективности мероприятий по обеспечению приверженности
медицинским рекомендациям кардиологических пациентов, что требует
четких психологических критериев риска и психологических детерминант
нон-комплаенса, а также маркеров благоприятного прогноза.
Исследование позволило получить ряд значимых результатов.
Прежде всего, была подтверждена недостаточная приверженность лечению
пациенток в постгоспитальный период (уровень приверженности варьирует в
пределах 45—97% в отношении разных медицинских рекомендаций), что
согласуется с данными других авторов и подтверждает необходимость
оценки комплаентности отдельно в отношении различных компонентов
лечения и образа жизни [5; 7; 8; 19].
Установлена также специфичность предикторов комплаенса, которая
определяется прежде всего отношением пациенток к конкретным медицинским
рекомендациям, а не лечению в целом или представлениями о сути
заболевания. Относительно неспецифический характер носит лишь предиктор
приверженности лекарственной терапии — это низкая субъективная
значимость возможных препятствий к соблюдению медицинских рекомендаций.
Из общих предикторов приверженности медицинским рекомендациям
также заслуживает внимание интернальный локус контроля здоровья,
ипохондрические и эгоцентрические тенденции, отражающие, с одной
стороны, повышенную бдительность в отношении состояния здоровья
и определенную центрированность на заболевании, а с другой стороны
— убежденность в его подконтрольности.
В противоположность результатам других исследований [10; 15; 24;],
нам не удалось подтвердить значение тревожных и депрессивных переживаний,
а также представлений пациентов о сути заболевания (его причинах,
динамике, последствиях, опасности) [9] в прогнозе приверженности
медицинским рекомендациям.
Вместе с тем, наши данные согласуются с результатами исследования
M. Byrne et al. [11], показавшими, что среди пациентов с ИБС
представления о болезни слабо прогностичны в отношении приверженности
к лечению.
Согласно полученным результатам, более важное значение имеет
мотивационный компонент отношения к лечению — субъективная
оценка готовности и способности (компонент самоэффективности) выполнять
медицинские рекомендации. Аналогично, именно мотивационные (недостаток
желания и силы воли), а не объективные препятствия чаще отмечались
пациентками как наиболее субъективно важные. Ряд авторов также
подчеркивает принципиальное значение именно компонента
самоэффективности и готовности к действию как необходимого условия
изменения поведения [16; 17; 23]. Выявленные зависимости
выступают в качестве косвенного подтверждения концепции стадиальности
процесса модификации поведения [22], предполагающего постепенное
формирование готовности к изменению — от признания его необходимости,
до становления и укрепления решимости и, наконец, реализации действий
и их поддержанию. В этом отношении закономерным представляется полученный
результат, касающийся слабой зависимости между субъективной оценкой
опасности заболевания, представлениями о его причинах, характере
течения и следованием медицинским рекомендациям.
В практическом плане полученные результаты, прежде всего, указывают
на возможность опираться на субъективные оценки готовности пациенток
следовать медицинским рекомендациям при прогнозировании их
комплаентности. Кроме того, исследование свидетельствует о
необходимости формирования у пациенток следующих психологических
предпосылок приверженности медицинским рекомендациям: внимательное
отношение к соматическому состоянию, восприимчивость к симптомам
болезни в сочетании с убежденностью в его подконтрольности и
возможности интегрировать выполнение медицинских рекомендаций в
повседневную жизнь.
Выводы
• Уже на этапе стационарного лечения у больных,
перенесших неотложные кардиологические состояния, формируются
установки в отношении дальнейшего следования медицинским рекомендациям,
что делает возможным прогнозирование приверженности лечению в
постгоспитальный период.
• Субъективные мотивационные препятствия к следованию
медицинским рекомендациям пациенток с ишемической болезнью сердца играют
относительно большую роль в формировании приверженности лечению, нежели
объективные барьеры.
• Психологическим маркером риска неприверженности
лекарственной терапии в постгоспитальный период является разнообразие и
субъективная значимость препятствий к выполнению медицинских рекомендаций.
• Психологические предикторы приверженности
медицинским рекомендациям относительно образа жизни в постгоспитальный
период носят преимущественно специфический характер и отражают степень
субъективной готовности к определенным поведенческим изменениям.
Когнитивный компонент отношения к болезни — представления о её
сути, серьезности, течении — играют относительно менее значимую
роль в формировании прогноза приверженности.
Литература
1. Бажин Е.Ф., Голынкина Е.А., Эткинд А.М. Опросник
уровня субъективного контроля. – М.: Смысл, 1993.
– 16 с.
2. Горбунов В.М. Проблемы приверженности больных,
перенесших инфаркт миокарда, профилактическому приему ацетилсалициловой
кислоты. Результаты исследования ACT // Кардиоваскулярная терапия
и профилактика. – 2010. – № 9(5). – С. 1–7.
3. Медико-психологический аспект адаптации пациентов,
перенесших инфаркт миокарда: современное состояние проблемы /
А.Н. Алёхин, Е.А. Трифонова, Л.А. Сорокин [и др.] // Вестник
психотерапии. – 2012. – № 42(47). – С. 26–45.
4. Нестеров Ю.И., Макаров С.А., Крестова О.С.
Оценка эффективности вторичной профилактики инфаркта миокарда в
первичном звене здравоохранения // Кардиоваскулярная терапия и
профилактика. – 2010. – № 5. – С. 12–17.
5. Оценка эффективности вторичной профилактики у
больных, перенесших острые коронарные синдромы, на отдаленном этапе /
И.Б. Рыжикова, Н.В. Погосова, И.Е. Колтунов [и др.] //
Кардиоваскулярная терапия и профилактика. – 2009. –
Т. 8, № 7. – С. 59–63.
6. Психологическая диагностика отношения к болезни:
пособие для врачей / Л.И. Вассерман, Б.В. Иовлев, Э.Б. Карпова
[и др.]. – СПб.: Изд-во НИПНИ им. В.М. Бехтерева, 2005. –
25 c.
7. Фармакоэпидемиология постинфарктного кардиосклероза
и приверженность больных лечению / О.Н. Курочкина, А.Л. Хохлов,
Д.А. Копылова [и др.] // Архивъ внутренней медицины. – 2011.
– № 2. – С. 25–28.
8. Эффективность обучения в школе для больных, перенесших
инфаркт миокарда, на стационарном этапе реабилитации / А.Д. Куимов,
О.А. Филиппова, Т.В. Петрова [и др.] // Сибирский медицинский
журнал. – 2011. – Т. 26, № 1. – Вып. 1.
– С. 98–102.
9. A review of health behaviour theories: how
useful are these for developing interventions to promote long-term
medication adherence for TB and HIV/AIDS? / S.A. Munro,
S.A. Lewin, T. Swart [eds.] // BMC Public Health. – 2007.
– Vol. 7, № 1. – P. 104.
10. Are poor health behaviours in anxious and
depressed cardiac patients explained by sociodemographic factors? /
B.M. Murphy, M.R. Grande, H.S. Navaratnam [eds.]
// Eur J Prev Cardiol. – 2013. – Vol. 20(6). –
P. 995–1003. doi: 10.1177/2047487312449593.
11. Byrne M., Walsh J., Murphy A.W. Secondary
prevention of coronary heart disease: patient beliefs
and health-related behaviour // J Psychosom Res. – 2005.
– Vol. 58(5). – P. 403–415.
12. Cardiovascular risk factor control and adherence
to recommended lifestyle and medical therapies in persons with coronary
heart disease (from the National Health and Nutrition Examination Survey
2007–2010) / L. Tang, C. Patao, J. Chuang [eds.] //
Am J Cardiol. – 2013. – Vol. 112(8). –
P. 1126–32. doi: 10.1016/j.amjcard.2013.05.064.
13. Desai N.R., Choudhry N.K. Impediments to
adherence to post myocardial infarction medications // Curr Cardiol
Rep. – 2013. – Vol. 15(1). – Р. 322. doi:
10.1007/s11886-012-0322-6.
14. DiClemente R.J., Crosby R.A., Kegler M.C. (eds)
Emerging Theories in Health Promotion Practice and Research: Strategies
for Improving the Public Health. – Jossey-Bass, San Francisco, CA,
2002. – 592 p.
15. Effects of depression and anxiety improvement
on adherence to medication and health behaviors in recently hospitalized
cardiac patients / L.K. Bauer, M.A. Caro, S.R. Beach
[et al.] // Am J Cardiol. – 2012. – Vol. 109(9). –
P. 1266–1271.
16. Garcia K., Mann T. From 'I Wish' to 'I Will':
social-cognitive predictors of behavioral intentions // J Health
Psychol. – 2003. – May. – Vol. 8(3). –
P. 347–60.
17. Godin G., Kok G. The theory of planned behavior:
a review of its applications to health-related behaviors // Am J Health
Promot. – 1996. – Nov-Dec. – Vol. 11(2). –
P. 87–98.
18. Jackevicius C.A., Li P., Tu J.V. Prevalence,
predictors, and outcomes of primary nonadherence after acute myocardial
infarction // Circulation. – 2008. – Vol. 117.
– P. 1028–1036.
19. Long-term medication adherence after myocardial
infarction: experience of a community / N.D. Shah, S.M. Dunlay,
H.H. Ting [eds.] // Am J Med. – 2009. – Vol. 122(10).
– P. 961.e7–13. doi: 10.1016/j.amjmed.2008.12.021.
20. Morisky D.E., Green L.W., Levine D.M.
Concurrent and predictive validity of a self-reported measure of
medication adherence // Med Care. – 1986. –Vol.
24(1). – P. 67–74.
21. Prochaska J.O., DiClemente C.C. Stages of
change in the modification of problem behaviors // Prog Behav Modif.
– 1992. – Vol. 28. – P. 183–218.
22. Prochaska J.O., Velicer W.F. The transtheoretical
model of health behavior change // Am J Health Promot. – 1997.
– Vol. 12(1). – P. 38–48.
23. Rosenstock I.M., Strecher V.J., Becker M.H.
Social learning theory and the Health Belief Model // Health Educ Q.
– 1988. – Vol. 15(2). – P.
175–183.
24. The significance of depression in older patients
after myocardial infarction / J. Romanelli, J.A. Fauerbach, D.E. Bush
[eds.] // J Am Geriatr Soc. – 2002. –
Vol. 50(5). – P. 817–822.
25. Weinstein N.D. Testing four competing theories
of health-protective behavior // Health Psychology. –1993. –
Vol. 12. – P. 324–333.
26. Zigmond A.S., Snaith R.P. The hospital anxiety
and depression scale // Acta Psychiatr Scand. – 1983. –
Vol. 67(6). – P. 361–370.
Ссылка для цитирования
УДК 159.9:616.12-005.41
Дубинина Е.А., Сорокин Л.А., Шевцова Д.А. Психологические предикторы приверженности
медицинским рекомендациям в постгоспитальный период у женщин с острыми формами ишемической
болезни сердца // Медицинская психология в России: электрон. науч. журн. —
2014. — N 3(26) [Электронный ресурс]. —
URL: http://mprj.ru (дата обращения: чч.мм.гггг).
Все элементы описания необходимы и соответствуют ГОСТ Р 7.0.5-2008
"Библиографическая ссылка" (введен в действие 01.01.2009). Дата обращения [в формате
число-месяц-год = чч.мм.гггг] — дата, когда вы обращались к документу и он был доступен.
|